Сибирские огни, 1932, № 6

ной ненавистью к экоплоататорам, к темному прошлому, отарой, казацкой станицы. Вл. Стаиский, однако, силен не только те­ матикой. Кто читал и первую его книгу «Ста­ ница», тот окажет, что в «Разбеге» автор круп­ но шагнул вперед. Автор «Разбега» — уже 'мастер. Еще не 'законченный, еще ищущий, но уже твердо -определившийся мастер. Чего сто­ ят его прекрасные сопоставления, когда чита- — Живы ще? — удивляется зашедший ста­ рик Якуба, и, молча постояв, посмотрев, ухо­ дит. Третья ночь начинается пальбой со всех сторон. Тенькает четверть с маслом, стоявшая в прохладной спальне на иолу. — Ма! — в-окрикивает Наташа, и метнув­ шаяся мать принимает на 'руки исходящую кровью дочь. — Не клади, м-ама, в гроб мои тель из одной обстановки сразу же попадает платья. Носи сам-а. Кто за тобой заботиться в другую, резко противоположную, — из до­ ма атамана Шкаденки, в хату Булаша или на собрание партячейки. Местами Ставюкий дает глубоко патетиче­ ские картины. Н о без слащавости, без истери­ ческих выкриков. Вот как дает он -минуты воспоминаний ор­ ганизаторши женского колхоза — старухи Со­ фии Иовны: «Палят в хату и вторую ночь. И мечется от дочери к сыну Софья Иовна и плачут на пе­ чи малые сыны. В темноте, раскалываемой будет, заботвица мол! — шепчет Наташа, начинается у нее предсмертная икота. — Мама! — вскрикивает в кухне Ваня. 'Софья Иовна, охватив пробитую с боков грудь сына, слышит его последний стон. Опять, отвернувшись, поутру рубит ей ата­ ман Шкаденко: —■Ничего нам неизвестно, кто там стрелял... Тайком ночью схоронив детей, идет Софья Иовна скитаться по станице, по добрым лю­ дям... ...Сидит Софья Иовна, дакным давно сидит грохотом пальбы да неистовой бранью, тех, на ок-амье около сынов. Прошли слезы и вы- что снаружи, плач -сынов резок и страшен. Наутро никуда нельзя уйти из хаты сыну Ванюше: за двор-ом -следят. О-пять отрубает Шкаденко: — Н ич его н е известно в правлении про стрельбу . . l i i l L ■сохли -слезы и опять прошли по лиц-у ее сле­ зы. — Ма-буть, у-мру я скоро, — думает -она,— хай диточки мои гарнесенько поживуть. Таких отрывков в книге можно найти нема­ ло. Крепкая, сильная книга! Е . Ф . . ©т „ гш р а ж е н и £ 5 £* к п о б е д е Иоганнес Р. Бехер. — Избранные стихи. В переводе В. Л . Нейштадта, со статьей Яна Мат-ейка, ГИ ХЛ , 1932, -стр. 112, -ц. 2 tp. 75 к., пер. 35 к: Тир. 3000. Альфред Доблин — писатель, у которого ■смутная склонн-ость к социальному протесту перемешана с внятной тя-гой к -боженьке, это-т неврастеник -и (скептик, вполне, впрочем, при­ нятый в приличнейших буржуазных издатель­ ствах современной Германии, писал недавно, издеваясь: —- «Что? Немецкая -пролетарская литерату­ ра? -Но разв-е такая (существует? Так (почему же никто н-е позвонил мне -об этом по теле­ фону ?». Доблин лгал и притворялся —•неслышащим. Впрочем — это общий прием буржуазной критики: (притвориться, что -не слышишь ша­ гов командора, попытаться замолчать моло­ дую пролетарскую литературу, попробовать скрыть -ее от читателя. Н о немецкая1 проле­ тарская литература шагает крупно. И (прихо­ дит к (своему читателю. Сввдетелыство это­ му —• рецензируемая -книжка Бехера. И. iP. бехер — писатель (большой величи­ ны, из таких как -Синклер, Ма-яков-ский, Драй­ зер — к сожалению, мало известен массам со­ ветских читателей. -В этом вина переводчиков— впрочем, о них гаже, — критики и (изда­ тельств. У нас -за последние десять л-ет вышло 3-4 книжки Бехера. Между тем, это писатель ■немолодой, -ело первая книга «Поражение и победа» вышла в 1914 году и уже к 1921 т. он насчитывал за собой 14 1 книг стихов и прозы. «Избранные (стихи», (появившиеся теперь на русском «зыке, -отобраны для перевода самим авто-ром и представляют, по его собственно­ му выражению, «с ч е т ы ic п р о -шл ы м». Это — итог почти двадцатилетнего творче­ ского пути и при том итог, подведенный же­ стокой -рукой. И з десяти -своих сборников, по ­ явившихся до 1922 года, Бех-ер выбрал менее 5-6 стихотворений. -Он безжалостно относится к своему прошлому и это -очень поучительно. Иоганнес Бехер дореволюционного периода выступает в литературе как бунтарь и нова­ тор с невнятною целью (бунта и резким не­ приятием действительно-сти. Действительность ■отвратительна. Она томит и душит: «Мир стал уже тесен. И город нам скушен. Пр-отивны все -страны. Ничтожны моря. Тела опьяняющим я д ом иссушены... Городом и -миром завладели сытые, бездум­ ные мещане, раооевшиеся в кафе и кино под сенью Гете в золоченых рамах. И ощущ-ение томления от мещанского мира переходит у Бехера в ощущение озлобления против этого мира, против строя и государства мещан, вы­ ливаясь в (годы войны в гневную сатиру вы­ сочайшей напряженности: «Германия, империя рабов штамп-ованных из картофельного пюре, Империя варваров, вонючая империя крови и ночного золота.... Германия: проклятие тебе, погибни в твоей войне!». Э то -стихотворение (было запрещено в 1915 1г. военной цензурой — Бехер выступает в нем уже не только как вождь неистовствующей ли­ тературной школы, но и как боец, против им­ периалистической бойни. О-н призывает к бун­ ту, и мятежу.