Сибирские огни, 1932, № 5

Да мы нагоним. рот гад вуду! Как, наж­ мем!.. Старшина колебался. — Я бы и сам... Да видишь ли, — разве что — нажмете? — У! Хочешь — всю иочъ, без отдыха, про­ гребем. Идет? Старшина, улыбаясь,, одним толчком повернул лодку. —■Жми, ребята! Я засмеялся. — Что, вы думаете! — они с вами побоятся? То — чуть не дрались... — Но-о! Мы с ними сразу споемся. — Да и нехватит на всех... — Как «нехватит»? — Да что же? — литр бросили... На «сна- ровда» человек пятнадцать, да вас трое, — по полстажану не придется. — По полстакану? Лицо Ивана поглупело от высшей меры недо­ умения. Он изумленно фыркает, и вдруг 'скры­ тым смехом проясняет лицо. — Да ты что, думаешь, в бутылке было? — А что? Хохот потряс лодку. — Слышь, Никандер, он думает — нам вино на пароходах возят... Думает, вин» по литру, в воду бро'сают... Ну, скажет человек! И опять грохотал хохот. Я, наконец, плюнул. — Да чорт вас звает, что вам возят!.. Девя­ ностоградусный спирт, что ли? — фф!.. — Ванька подавился смехом. — Об’яюни ему, Никандер! И пока лодка поднималась к «снаровке», стар­ шина об’яснил; ... Чулымский край — за сотни- километров от мало-мальски окультуренных местностей. В Чу­ лымском крае — десятками километров считают­ ся расстояний' между (селениями. Глушь. Только, редкие пароходы связывают с далекой культу­ рой. А на карчистых тесах Чулыма разбросаны ®ор- чепод’емницы, бакенщики, изыскательские пар­ тии... —- Все лето в тайге; часто даже от таеж­ ных деревень — в десятках километров; не бо­ лее двух-трех раз в навигацию имеющие сообще­ ние >с пароходом (не будет же пароход каждый раз останавливаться у каждого бакенного поста, у каждой «снаровши»!). И вот: пароходы, проходящие мимо разбросан­ ных по чулыму карчепод’емных снарядов, мимо постое , бакенщиков, мимо брандвахт изыскате­ лей, — бросают закупоренную в бутылку литера­ туру и почту... Литературу!.. Теперь засмеялся я. Старшина продолжал: — Ну, а с 'нами — дело похуже. Пока вода ровно стоит — ничего. А вот как начнет па­ дать, так и носишься с переката на перекат... Сегодня здесь — завтра, смотришь, верст за 50, за 70. Угонись за нами! — А интересно' узнать, что на свете творится... Ну, другой раз, пойма­ ешь путние газеты — почитаешь малость. На обратном *пути —■ завезешь. Ну, поругают ма­ ленько, да мы на это не шибко смотрим. а Водолив «снаровки» оказался хорошо знакомым Никандру. Мы забрались в красный- уголок. С жадностью изголодавшихся накинулись на газеты. Газет не густо: «Комсомольская правда» за четыре дня (по два экземпляра), номер «На вах­ те» — все. На семнадцать человек — маловато. Однако, голодному — не до размышлений! Жадно, давясь, мы. глотаем строчки. Снаружи визжит блок, скрипит шншгенок, зве­ нят рабочие вскрики. «Снаровка» подается, вздрагивает, вскрипывает. Незнакомый — и по­ тому таинственно-непонятный —• ритм ее рабо­ ты настойчимо тревожит. Два матро'са входят в красный уголок. Один — 'Со шваброй; начинает возить ей по полу. Другой идет по пляшущей палубе бросаемого волнами судна. Одновременно и продольная, и поперечная качка. Палуба рвется из-под ног, 'стены качают­ ся, падают. Матрос балансирует. Собирая всю свою ловкость, вихляя, медленно идет к столу. Пьяный? Матрос 'садится на качающуюся скамейку. Бе­ рет с уплывающего, стола «На вахте». Журналь­ ные полосы прыгают и расплываются в осоловев­ ших глазах. Обессиленный алкоголем мозг тужит­ ся понять смысл читаемого и не может. — Пьяный?! Но странный пьяный. Через си­ лу тянущийся к чтению. Право, это не так страшна. Я смотрю на не­ го с чуть брезгливой жалостью, как на иолураз- давленного червя. Как-то незаметно красный уголок наполняется рабочими. Зашевелился шум, зазвенели разго­ воры. Шелест газет. Топтанье ног. Нашим присутствием никто не интересуется. Кто-то подмипивает доонвабрившему иол мат­ росу. — Есть... —• Даешь! ; Еще кто-то: — Как? — Есть, ребята! — А Белов? — уже! Вот чертище! Какое-то движение возникает среди снаров- еких. Один за одним онш улетучиваются из угол­ ка.