Сибирские огни, 1932, № 4

нибудь и мой фарт. Есть. Ты послушай. Давно это -было. Может, лет семьдесят назад. Дошел как-то даже до самого Питера слух, что в нашей Кажассии золота хоронится видимо-невидимо. Только дороги к нему нет, и найти его без нау­ ки невозможно ни в жисть. Вот и распорядились в Питере министры послать самого что ни на есть ученого инженера с секретными бумагами за царскою печатью. А в бумагах тех приказ: найти золото и все пданты снять и никому, кро­ ме самих министров, не показывать. Приехал инженер. Нашего брата, горокопа, взять с со­ бой опасился, а взял кахасцев, которые по тай­ ге с испокон веков, а читать-писать не умеют. И пошел. Пошел и пошел. И н ет .е тех самых пор ни слуху, ни духу. Пропал человек! А он, ока­ зывается, со 'Своими севр^тными-то (бумагами ходил ни много, ни мало пять лет и нашел та­ кую реку, что золота в ней на дне, как гальки. II река та не белая, как все, а желтая, до того в ней золота пропасть. Снял инженер все план- ты до тонкости, возвернулся. Пойти — пошел, а дойти ие привелось. Что с ним приключалось, толком никому .неведомо, а только помер он до­ рогой, не дойдя, даже и до Шатура. Зарыли его кахасцы в колоднике, а сами с плантами пошли до дому. И неизвестно теперь, в каком улусе иланты эти схоронены. Сами кахасцы по ним найти ничего не могут, а знающим людям не да­ ют и не сказывают. Но есть такой слух, что ко­ му-то эти планты все же известны. Но не в пол­ ной их точности. Вокруг да около золотой реки ходят, а найти сила не берет. И много же народу ходит. Кабы я один... Васька давно уже принес бутылку, и теперь тихонечко шушукался с матерью. Мать заметно веселела. А старик все говорил. Забыв прииско­ вую осторожность, он уже в глубокий сумрак при чадной коптилке, когда поскакали по избе причудливые тени, повествовал о таинственной заимке, к которой собрались чуть не со всей Си­ бири хищные искатели потерянной реки, о Сер­ гее — их вожаке, о жене его несчастной Наташ­ ке, погибающей среди этого сброда от гнилой болезни и сердечной сухоты. Старик до поздней ночи сыпал имена и при­ меты. Ни он, да и ни я не знали, что через 5-6 дней горная петлистая тропа приведет меня вме­ сте со всей нашей небольшой, но дружной эк­ спедицией, на эту самую заимку — штаб-квар­ тиру веугомонившихся обломков старой золото­ промышленной Сибири. Долго рассказывал бы старик, если б его ве прервала ввалившаяся в избу дебелая старуха. —• A-а, пришла, стерта! Тянет тебя на золо­ то, как голодную собаку на падаль. Это, ясное море, родная мамаша той самой Наташки, про которую я сказывал. Дочь-то сплавила, а сама тут гостевой домок открыла для нашего брата- таежника. Девок подбила подходящих. Вот что золото с человеком делает! Старик уж я, и пер­ цу во мне никакого не осталось. А лезут... — Ты хоть Наташку не тронь, старый пес. Уже на улице я дослушивал, как отругивался старик и пьяно голосила непутевая старуха: — Наташенька ты моя, доченька моя един­ ственная, солнышко мое .незакатное!.. Ш Сразу же за Матуром кончается колесная до­ рога. Начинается тропа. Все реже, все прозрач­ нее п приземистее березняк. Все чаще листвен­ ницы, и за ними кедр. Все выше горы. Лошади путаются в колоднике. Вместе со всад­ никами прячутся в буйной таежной траве. Раз’- ехались немного и — ищи друг друга. Маленькая «экспедиция» наша подвигается еле-еле. Километров по сорок в сутки. Ночуем у ручья. Или на заимке, у пасечника, если попада­ ется на пути такая. А попадаются они не часто. Не хочется им попадаться. Прячутся за пригорками, за деревья­ ми. И недаром. За это говорит прямой подсчет — стоит ли забиваться человеку в такую глушь, чтобы поставить там семь-восемь ульев? Куда девать мед, если до ближайшей деревушки сто километров, да и те горной тропой? Немудрено, что на одной из таких заимок — старой, богатой и просторной — мы наткнулись на «мельницу» — элементарнейшее приспособ­ ление для промывки золота. Коряжистый хозяин витиевато славословил таежную благодать и прелести мирной трудовой жизни на лоне природы. Слова шлепались одно на другое глухо и нудно; было ясно, что никому они не нужны, даже самому разговорчивому па­ сечнику. Зато ни на минуту не спускал он с по­ сетителей своих замутненных глаз, то нахаль­ ных, то почтительно голодных. На заимке было несколько батраков. Были и посторонние. Впрочем, они не делали секрета из того, что чувствуют себя здесь, как дома. Несколько отрывистых фраз и мы догадываем­ ся, что это — один из сборных пунктов стара- телей-хищников, работающих на черную биржу. Нашим скорым от’ездом хозяин.не был удру­ чен. Он даже более или менее толково рассказал дорогу до ближайшей заимки. Она-то и оказалась той самой, о которой повествовал в Матуре ста­ рый таежный волк. Как-то вдруг выросла из кустарника порыжев­ шая старая крыша. И прямо в лицо ударил пья­ ный гомон п хриплая песня. В несколько секунд ваших лошадей окружили матерые приисковые бродяги. — Кто? — Куда? 5 1 около золота