Сибирские огни, 1932, № 4

ш Сердце, уймись! Огожойсии»!..' Ошиюйсввив!.. Белоруссия, красная от заливающей тебя крови, соленая от слез, охрипшая от предсмертных кри­ ков Белоруссия, молчи, притаи дыхание. Мы, твои сыны, мы, маленький партизанский отряд, спаян­ ный далеким Кремлем, мы здесь, в этом парке. Мы дадим все. Сейчас... в Сейчас. Вот музыкант бьет в медные тарел­ ка. Это сигнал ж ужину. Вот с грохотом отодвига­ ются стулья, встают ю-за карточных столов паны с усами а ля Пилсудшш я важно идут в зал. Вот «пустела веранда, где в головокружительном тан­ це неслись изящные пани и паненки с элегантны­ ми кавалерами в ловко сшитых мундирах. Бот со смехом идут парочки из темных уголков парка. Смейтесь, смейтесь, Панове... Н Они уселись за длинный стол, сверкающий хру­ сталем графинов и серебром приборов. Тот, з бычьей шеей, приподняв бокал, говорит речь. Не о побежденной ли Белоруссии говоришь ты, убий­ ца? Ш —• За сестру, — шепчет побелевшими губа­ ми Кудряш. — 8а Красную Белоруссию! — кричит Янко и сильно размахнувшись, оба враз бросают гранаты. Сперва тоненький звон стекла и через секунду— грохот взрыва будоражит деревенскую ночную тишь. Партизанский подарок высоким гостям пана Рымкевича. т Трещат выстрелы. Солдаты с винтовками на перевес рыщут по всему парку. .Ищут нас. Вот они бегут сюда, к лужайке. — Бежим, Кудряш, скорей! Кудряш не трогается е места. Ка® зачарован­ ный смо!трит он в дом, туда, где’ за минуту до этого веселые огни отражались в гранейных бока­ лах. Он поднял руку и собирается бросить вто­ рую гранату, тто не бросает. Он чего-то ждет, жад­ но всматриваясь в суматошное движение, слушан крики животного страха п злобы. — Кудряш, нельзя больше медлить, бежим. Нет, ему еще не пора, он не слышит зшаих кри­ ков. Из темной аллеи 7ia освещенное место (выбега­ ет группа солдат. Янко с искаженным лицом подбе. гает в Кудряшу н сильно трясет его за плечи. — Ты спятил, Кудряш? Солдаты, беляки?.. Ягш> бросается в сторону и пропадает в боко­ вой аллей. Гремят выстрелы вдогонку. — Кудря-а-а-ш!.. Кудрявый, наконец, очнулся и делает несколь­ ко шагов в сторону, но уже поздно. Наперерез ену бежит группа солдат, на ходу вскидывая винтовки. Спасения нет. Тогда Кудряш остнавли- ваетса, медленно поаюрачивает назад и смотрит, как на него надвигается дико-ревущал вооружен­ ная масса. Впереди, размахивая револьвером, бе­ жит офицер и, дергая рукой, беспрерывно стреля­ ет. Пошатнулся Кудряш, схватился за грудь, да устоял. Крикнул что-то, размахнулся и броеид гремучую смерть в еамую гущу дагадающжт тел... — Эх, Кудряш, товарищ славный, эх!.. Ш \ Лежим на душистом ееновале, за деревенской околицей, усталые, голодные и, тесно сдвинув- лгаеь, слушаем свои думы. Янво тихо рассказывает: — Вот, погиб Кудряш... А хороший был бы большевик... Помню, в другом отряде afro было, в Дукорах. Было нас много, полк целый, а мо­ жет sr больше. Приходили к нам люди обозленные, горячую обиду s сердце несли за жену, за сест­ ру, за коровенку. Вот такие, как Кудряш, при­ ходили, слепые от злости, поляков ненавидела ■крепко. А была у пае в отряде и поляки, хоро­ шие партизаны. В отряде у нас люди большеви­ ками становились. Начинали понимать, что не все поляки равные. Пан Рымкевич и офицерье не че­ та бедноте деревенской, хоть и говорят одинако­ во по-польски. Забывалась обида за жену, за гра­ беж, за побои. Росла обида другая, большая, за всю голь деревенскую, за всю Белоруссию. Бы­ вало приедет кто из города,' от рабочих, от боль­ шевиков, к нам побеседовать, или для связи, за­ сыплют вопросами про советы, про Ленина, прв Красную армию.... Крепкая ниточка е городом ты связывала и цеплялись такие, как Кудряш, за эту ниточку, из трясины своей обиды на простор выбирались, кругом по-новому глядели. Янко умолк, завозился на сене н слышно бы­ ло, как он в темноте примащивает винтовку по­ удобнее. — Случай один хочу рассказать вам, — про должал Ян®а. — Про наш отряд Дукоршш, ьер- по все слыхали? Забрался к .нам в то время пре­ датель, провокатор и весь отряд, все связи и оружие и прнпйСы — все выдал жандармам. Что было тогда, сил нет рассказать. Распоясались паны, в крови нашей купались. Жгли, били, под пулемет детей ставили, гвозди в череп заколачи­ вали партизанам... — Был у меня друг один в отряде, поляк, Казимиром звала. Отец его, — старик, в гмине1 сторожем был. Попросился 1 >аз, потаю дело бы­ ло, прохожий в сторожку ночевать. Пустил ста­ рик. А прохожий тог из России пробирался и ;н 1 Гмина —волость. мае было шестнадцать