Сибирские огни, 1932, № 4

прирос в нему, налитый безразличием ко всему окружающему. Ленька замолчал. «Вожатый гмык­ нул и спросил ребят, кто их родители. Затем он встал, прошелся по комнате, делая руками дви­ жения, как на гимнастике, остановился около Леньки и, похлопав его по груди, сказал: — Баяъкина кровь, шельмец! Рабочая. Добре-! Кем будешь? Ленька немного растерялся. Он ждал другого. Он был уверен, что «вожатый» теперь обяза­ тельно проберет с песком Петьку. А вот — на­ те! — о нем пока ни слова «вожатый» не го­ ворит и все расспрашивает его, Леньку. Но вес же Ленька не без гордости ответил: —■Инженером. Заводы буду строить. «Вожатый» щелкнул пальцами четко и громко. —• Ишь ты! Ловко. И правильно. Отрой за­ воды. Заводы нужны. Большие! Повернулся и подошел к, Леньке. —- |Ну, а ты кем будешь? Петька повел головой в сторону Леньки, с’е- жился, ответил тихо, почти шопотон: —• Художником. Вожатый потрогал себя за. щеки, потом спро­ сил : — Рисуешь? — Да, —■ уже более (внятно ответил Петька. —• Ну, рисуй, — одобрил «вожатый». — Ху­ дожники нужны. Картины нужны. Только не бре­ ши. Интервентов в лесу нет. Они живут в горо­ дах. За границей. Это буржуи, капиталисты, бо гачи. Понял? Петька оживился, заерзал, стул заскрипел, и Петька, словно набравшись смелости, бухнул: —. А у нас их нету? Вопрос был задан прямо. «Вожатый» свистнул. — Башкой варишь! Это хорошо. Думай. Ин­ тервентов у нас нет. На них кое-кто работает. Вредят, Слухи распускают. Мешают нам строить. Он говорил молодо, отрывисто и между своими коротенькими фразами ставил точки не только голосом, но и мимикой, жестами, телодвижения­ ми. Получалось так, что он жил каждым словом, каждой фразой. И должно быть поэтому все то, что он говорил, звучало убедительно, запоми­ нающе. — Ну, ладно, — обратился он сразу и к Леньке, и в Петьке. — Хорошо, что пришли. Дельно все это. Поговорили — во! Идите. Оба учитесь. Инженеры нужны. Художники тоже. Ин­ тервенты в лесу не живут. Все понятно? — Понятно, — ответил Петька первый. —- Понятно, — повторил Ленька, недоволь­ ный тем, что «вожатый» не ополчился на Петь­ ку. И, словно угадывая это недовольство Леньки, «вожатый» сказал ему: — Закваска у тебя наша. Хорошая. Но горяч ты дюже. Так — не годится. Об’ясняй спокойно. Десять раз. Надо — «то. Пока не поймут. С ним, — он обернулся в сторону Петьки, — не есорься. Он нарисует тебя. Эти слова понравились Леньке. Он усилен») закивал головой. Петька рисует здорово. И те­ перь он обязан будет сделать его, .Ленькин, порт­ рет! Эго — да! «Вожатый» придумал отлично! В Рассказывая все это отцу, Ленька все же за­ ставил «вожатого» отчитать Петьку и даже при­ грозить ему арестом. И лишь якобы обещание Петьки не городить впредь «такой контрреволю­ ции», — Ленька произнес это слово почти я» слогам, — спасло Петьку. Отец слушал сына, поглаживая жесткие, овз- шшше шд губой усы и делая тайные знаки же­ не, чтобы она не перебивала. Да, Ефима Озеро­ ва, старого мастера, простоявшего тридцать шесть лет у станков, радовала Ленькина непримири­ мость к этой похабной еплетне об «интервенте» — Вот это сын! — повторял про себя Ефим, и Ленька рос в его глазах. Образ сменялся образом. Облик сына изме­ нялся по росту, по костюмам. Вот у Леньки вы­ росли усы и он закурил папиросу. Вот Ленька - инженер. У него аккуратно подстриженная не­ большая бородка. Он попыхивает трубкой. — Надо будет ежу, когда подрастет, подарит1) свою, — подумал Ефим. — Она, верно, старая, но добротная трубка. Он снял с вешалки пальто, приблизился к сы- ну-инженеру и положил ему руку на плечо. Ленька кончил свой рассказ. Рука отца лежа­ ла на его голове. Сухая и жесткая ладонь каза­ лась нежной, теплой. Ефим подмигнул жене и хвастливо воскликнул: — Ну, сынишка! — Потрепал Леньку по шее и добавил: — оря, конечно, ты ершился так, но—ж е - т а т молодец! Люблю! Корми его, мать, сытнее, — пусть скорее растет. Отец ушел. Ленька победоносно проплыл мимо матери в комнату. Он торжествовал. Еще бы! Отец, старый мастер, — старый мастер и боль­ шевик! — одобрил его. А это разве не самое плавное? I I Почти на самом конце улицы Клима догнал Бутенков. Толстый и подвижной, он был неис­ черпаемым весельчаком, чуждым всякой невра­ стенической качки настроений. Он узнал Клима, вероятно, по фигуре и походке и, не дойдя до него шагов пять, шутливо окрикнул: — Стой, красавица! Возьмите с собой Иван- царевича! Клим повернулся. Бутенков обнял осторожно Клима за талию, заглянул ребячески ему в лицо и с подкупающей простотой спросил: 19 мистер интервент