Сибирские огни, 1932, № 2-3

н а д степью солнце В дремучую степь Выхожу на рассвете По дымным дорогам Широкой страны. Там с юга на север Проносится ветер, Горячий и шумный Посланник весны. Земля еще спит Тяжело и глубоко, Но плавают долго И смутно над ней Могучих гуранов Волнующий рокот, Далекая страстная Дробь глухарей. Здесь тысячи лет Шелестели полыни, О полночь на месяц Скулила лиса, Да ставила летом В зеленой лощине Дырявую юрту Семья тунгуса. А нынче, где в травах Кричат 'перепелки, По рыжим талакам Тунгусских дорог, Упорный колхоз Из родного поселка На тысяче га Подымает залог. Возникнет над степью В оранжевой пене Кипящего солнца Сверкающий клуб, И люди от речки Пойдут в наступленье Пластать на ошмотья Косматую глубь. Уверенно четки Машинные гулы. В них жаркое время Железом гудит. В то утро сосед мой, Седой и 'сутулый, Упруго и прямо Пройдет, как джигит. Он солнце над степью Впервые увидит, И солнцем и ветром В лицо ослеплен, Тепло улыбнется В веселой обиде Захлестнутый поступью Бурных времен. Костры закипят По становью колхоза На желтых бутанах Чумных тарбаган, — И там, где шумели Лишь ветры да грозы, Пшениц зашумит Золотой океан. С. Поперечный Зерентуй, 1931 г.