Сибирские огни, 1932, № 2-3

вогда лошадь отфыркивалась от ■свежего, пронизанного солнцем полевого воздуха, Василий с усмешкой вспомнил этот сон. Вспомнил и сообразил: ведь никогда-то не вывал» в жизни, наяву, чтоб был он нарядно и чисто одет, ведь шисогда-то .не был равным. он на деревенских гулянках. И викогда-то не смел в самые буйные молодые годы приблизиться к смешливым девичьим толпам, поозоровать бездумно, безоглядно в беспечно с ребятами, дать волю крепкой, как хмельная брага, молодой удали. — «Ишь, что во сне-то причудится», — сам над собою посмеялся Василий: -— «Отчего бы такая чепуховина?!». И отгоняя нелепицу увиденного сна, он исполнился воспоминаниями своей мо­ лодости, такой непохожей на этот сон, такой отличной от него. Лошадь бежала лениво переступью, одноколка подпрыгивала на рытвинах в буг­ рах. Пестрые дали плыли медленно назад. Из пестрых далей прошлого выплывала грязная, убогая и нищая Балах ня. И потемневшая, ушедшая по-старушечьи немощ­ но в землю изба кривой улички. Изба с заклеенными бумагою окнами, с развороченной, ♦боишивелой крышей. И в этой избе, полутемной и грязной, в голоде дней и лет, в елепой нужде и бесприютности копошилась многодетная семья Феклы-вдовьт. А стар- жшм в семье был Васька. Семья билась, выбивалась из сил. Время от времени при­ ходила частая гостья смерть и освобождала сырые углы от липшего жителя. И Фек­ ла провожала очередного родного покойника на кладбище, не выла, не плакала. Фек­ ла зш ла, что этаж-то лучше и для оставшихся, и для умершего: —- Хучь мученья в жизни окаянной не примет липшего!.. Когда Васька подрос, и по •деревенскому, по крестьянскому укладу вышел пол­ и ли работником, Фекла немного ожила. Ей показалось, что в супряге с пятнадцати­ летии* сыном она справится, наконец, с хозяйством, подымет его и досыта накор­ мит пять ртов. Но хозяйство было такое маломощное и хилое, что шкажие усилия не •могли его поднять. И Ваське пришлось пойти в люди. В людях... Василий нахлеснул лошадь и взглянул на свои руки. Усмешка тро­ нула его губы. Тут было о чем вспомнить! Тут от злости при сравнении е пригре­ зившимся нынче сном острый хохот разобрал Василия. Разве была когда-нибудь «а нем новая нарядная рубаха? Разве износил он за всю свою молодость хоть пару на­ стоящих сапог? Разве мог он быть когда-нибудь нарядным и красоваться на веселых молодых гулянках?.. Ну и сон \ Сатиновая рубаха! Лавовые сапога!.. А зуботычины, взамен этого, а попреки, помыканне от всякого и каждого! А Устига,я Гавриловна, которая умела до капли выжать все соки?!.. Василий попридержал лошадь. Дорога вползала на угор. З а угором приютилась заимка, в которую направлялся о а И еще острее стала усмешка Василия. Сколько дет тому назад было это? Василий уже обзавелся семьей. Уже появилась старше®» кая дочка. И стало невыносимо туго жить увеличившейся семье. Подошло так . чь* хоть в петлю лезь. И Василий не выдержал, потянул из чужого амбара мешок зщ ^ Sa. Да, да вот на эту заимку потом переехал, переселился хозяин хлеба... Били. Ве­ село и озорно били тогда Василия. Попало и бокам, и голове. И испорчен тедар^-щ г) И крепкие мужики, не говоря уже о кулаках, об Устинье Гавриловне Иг§ф:)ро$(н$е{ стали с тех пор смотреть на Василия, как на вредного в вороватого чдату. тбщис/тя «Васька!» — иного имени :не было у него. Васькой звали и старые и мзд.ые, И временами сам он забывал, что есть у него полное, как у каждого ^ер^ека ,. имя. Временами странно и чудно было ему слышать редкое обращение . (СЦмВДкг Василий почуял живой дым жилья. Василий стряхнул 0^ . ^ б я задачивость , отогнал воспоминанья и гикнул на лошадь. Одноколка подпрыгнула, заскакала по а&ровной дороге. Запах дыма стал острее и гуще. Заимка,^ь 1 р 9 ^ а л ;и:: оказалась в двух шагах. .гэИ — .йожмкггнк ?ш гэ он , щ - р Л ...кш№<$ 0 з т внжгап В .ниптркг YKtiq a.fiqopa вД — •tape? йотчгай ан р э э ш ? .т ош ж в а ! ) чзЯ .дат-О^вн y j f ix р э и .тгсшзнг, ,н ^И , ш ш « э нэдпяад p p & l щ тэдЛ ьл № жизнь начинается сегодня