Сибирские огни, 1932, № 2-3

весь ушел в разглядывание достраивающегося дома. Власа толкали прохожие, на нет покрикивали, над ним смеялись, но он безропотно сторонясь в, стараясь не путаться на дороге, но уходил от постройки. Очарованный непривычными для него размерами, смущенный смелым и хозяйственным размахом строительства, вглядывался он в поч­ ти готовое здание, широко захватившее полквартала. — «Строют...» — повторил он себе самому и почему-то вслух. И внезапно по­ чувствовал, что кто-то тронул его за плечо. — Влас Егорыч! — осторожно и настойчиво сказал знакомый голос. Влас по­ вернул голову и узнал Никанора. Влас обрадовался этой встрече. Никанор показался ему родным и долгожданным. — • Нижонар Степаныч! Вот негаданно, нежданно! — подхлестнутый радостью, крикнул он. — Обожди, обожди! — торопливо остановил его Некипелов, трусливо оглянув­ шись по сторонам: — Обожди, не шуми. Пойдем отсюдова... Влас сконфуженно притих и послушно пошел за Никанором. Тот быстро завер­ нул за угол, потом еще. Затем они вышли в какой-то переулочек, и тогда только Никанор осмелел и, невесело усмехнувшись, об’яснил: — Опасалось я, брат. Вроде волка травят. Лишенный я и быть мне обязано' в лешавых местах, сосланному. А я смылся... Ну, радый я, что тебя, Влас Егорыч. встретил! Ты давно ли в городе? Влас рассказал о себе все, что мог, и с жадностью стал расспрашивать Никано­ ра о его делах. Но Некипелов отвечал неохотно и сдержанно. — • Да что толковать обо мне! — нахмурился он: •—- Податься мне нежуды, хошь в петлю лезь!.. Слыхал, поди, что старуху мою загребли и услали к чорту на кулички, прости господи! Мытарится она, однако-, там. Беда! Влас ничего не слыхал про Устинью Гавриловну и пособолезновал Никанору. Некипелов вдруг нахмурился, стал злым я угрюмым, словно невзначай вспомнил что- то неприятное. — Ребятки-то нонче каковы? — пробурчал он. —• Петра, значит, что-нибудь неладно доспел? — огорчился Влас. — Петра?! — оглядел его укоризненно Никанор: —- Мой Петра в подлецах еще не ходит! Это вот, Влас Егорыч, твой выжормлеиыш. Его еще от полу не видать, а он уже готовый подлец, первейший сукин сын! — Ты это про Фильку? — рассмеялся Влас: — Так он еще несмышленнкй! Непонятливый! -— Н о т е каждый сопляк вред может огромадный сделать! Не гляди, что он от полу аршин с шапкой! Вроде твоего Фильки. Мало ты его лупил, Влас Егорыч. Влас перестал смеяться и забеспокоился. Некипелов впился тяжелым мутным взглядом в его лицо и, что-то высмотрев на нем, примирительно заметил: — Видать до тебя слушки об этой оказии не доходили... II рассказал обескура­ женному Власу о том, как Филька донес на Устинью Гавриловну и сдал спрятанное в правление коммуны. У Власа сердце зашлось от стыда и обиды: —• Ну... не ждал! — хрипло произнес он и отвернулся от Никанора: —- Не. ждал, что парнишка гаденышем таким вырастет!.. Что с ребятами делают! Избави бог! — • Вот то-то! — торжествующе подхватил Некипелов:— Совсем испохабили народ... от мала до велика! Они прошли тем временем весь переулок, дошли до угла. На углу Никанор предложил: — Пошто^мы по улице треплемся? Давай зайдем на постоялый. Знакомец тут у меня один держит постоялый. Отдохнем, в спокою да не на людях шляющих потолкуем. Влас согласился, и они быстро пошли на постоялый, к знакомому Никанора 5 В тесной комнатке пахло щами, махоркой и керосином. За перегородкой шумели постояльцы. Кто-то пьяный настойчиво и жалостно тянул: 2 5 жизн!>ьначинается сегодня