Сибирские огни, 1932, № 2-3

жизнь начинается сегодня 1 I Влас прислал, наконец, письмо. На конверте, пятная марки, чернел какой-то штемпель, но ни Марья, ли ребята не «могли разобрать его. Письмо стала читать Зинаида: «Устроился я, уважаемые мои жена Марья Митревна и дети, Зинаида и Филипп, к городу»,— писал Влас коряво, с'брызгами и чернильными пятнами по рыхлой и темно­ ватой бумаге,-—«Горести и муки потерпел, докуль устройство себе нашел, не мало. Но уповаю на господа-бога, да и сам с головою и надеюсь в скорости написать вам хо­ рошие и радостные вести. А как там у вас хозяйства оборачивается? Чует душа моя: все в раззор пошло и в уничтожение»... Марья прослушала письмо от мужа, роняя слезы и вздыхая. — ■Ничего-то он, однако, толком не пишет! — обидчиво заметила она, когда Зинаида прочла письмо до последней строчки и сложила его пополам. — Как, мол, устраивается, где и об нас что .соображает? Ничего не пишет! — Ворочался бы сюда! — вставила Зинаида. — Стал бы в коммуне работать. — Не пойдет он... Письмо было забот,ливо и бережно уложено в сундук. Туда, где Марья хранила свое самое заветное и ценное. И жизнь пошла попрежнему, так же, как шла и до письма. Жизнь шла крадущимися, неровными шагами. Уже чернели пашни, готовые к весеннему севу, уже готова 'была земля, прогретая молодым и крепким теплом, тво­ рить и рожать. Уже хрупкой зеленью окрашивались кой-где прошлогодние травы. И в конторе коммуны но уграм стояла деловая сутолока и Степан Петрович надрывался, покрикивая на коммунаров, медленно и вразвалку получавших распоряжения и наряды. Коммуна размахнулась широко и смело. Две тысячи гектаров готовились под по-сев. И эти две тысячи радовали, а кой-кого из коммунаров и пугали: — Осилим ли? Как урожай сымать будем? Нехватит у нас сил, нехватит рук! — Хватит! Осилим! — настанвали правленцы и передовые коммунары. И вме­ сте с ними кричал уверенно и Васька: — Ешшо как треханем! Только дайся!. Пашни ширились, в конторе счетовод и помогавшая ему Феклуша подсчитывали гектары, оосташшш ведомости, расчитывали, учитывали, а в столовой похлебка дела­ лась все жиже и хлеб стали выдавать скупо, по-пайководау. — Совсем, гляньте, скоро отощаем! — 'сердито предсказывали женщины. — С важным днем все хуже да хуже! — Убоинки втору неделю не видывали! Голыше клецки да заваруха, будь они неладны! — Помяните, девоньки, — злорадствовали скрытные и тихенькие противницы коммуны, — еще плоше станет! Вот помните!.. Совет коммуны устраивал летучие совещания, раз’яснял, уговаривал. Коммуна­ ры; особенно женщины, шумели, но на время смирялись. 20 --------------- 1 Отрывок из повести „Огонь"