Сибирские огни, 1932, № 11-12

опять начинай его учить. Сказка про белого бычка. Что же нужно? Надо внушить, во что бы то ни стало вну- шить ему желание стать хорошим стрел- ком, воспитать его! Пронин недоумевал. «Неужели он ду- мает, что я эти истины постигаю впер- вые?». — Как будто расслышав мысль начальника клуба, отсекр проговорил: — В-се мы знаем это. А напомнить не мешает, ох, не мешает, товарищ Про- нин! Снежные пятна палаток превратились в сугробы. Гаев и Пронин шли к ним. Гаев говорил тихо. — Стрельбы плохо обеспечены поли- тической агитмассовой работой. Вино- ваты некоторые политруки, виноват клуб, виноват в первую очередь ты, Пронин. Пронин выпрямился. Он был уверен в своей правоте. Уступить? — нет... — Да ведь у нас применяется все, что мы можем сделать! Стрельбы—ос- новное, важнейшее. Агитируем за мет- кую стрельбу. — Вы не сумели связать стрельбы с политзанятиями, — перебил Гаев и Про- нин заметил: в глазах его, незаслонен- •ных очками, плеснуло, впрочем быстро погасшее, раздражение. — Вы забывае- те о политучебе. Таким путем вы не добьетесь настоящего успеха и в полит- учебе прорыв создадите... — Да! прорыв!.. Последние.два слова Гаев бросил в лицо Пронину. Невольно они останови- лись. Вперегонку со стрельбища бежа- ли выстрелы. По небу карабкались тя- желые, пыльного цвета, тучи, уродли- выми хвостами зацепили солнце, сдер- ч ули его, стало по осеннему серо. — Выслушай, товарищ Пронин, — очень тихо сказал Гаев, и такая торже- ственность, и такая необычная для дело- вых разговоров печаль звучала в сло- вах его, что Пронин вздрогнул. — Я хо- чу говорить не о том, по-товарищески, между нами... Вперегонку бежали выстрелы. — Все, что ты делаешь, как поступа- ешь в работе — ведь нами, большевика- ми, человек узнается в работе — все твои поступки, твои дела очень прямо направлены, а иногда бы нужно сбоку Т одойти, по косой линии, что ли; по- дойти с подходцем; посмотреть, что же внутри, а не только снаружи. Просле- дить, как все связано одно с другим; с виду противоречия, а вдумаешься и нет их, быть может; из противоречий одно целое выходит... — Ну, ладно, — оборвал себя Гаев,—я не собираюсь лекцию читать. Я только хотел сказать, чтобы ты, товарищ, об этом подумал: ты, вот, не занялся с Могильниковым,— помнишь?—он Григорьева с толку обил, а Григорьеву ты. просто возвратил заяв- ление, обещал им после стрельб все на- ладить и разъяснить... после стрельб — вдумайся! Так во всем, всюду у тебя по- лучается. Отрываешь одно от другого. Пронин молчал. — В неподвижности, не : в развитии бе- решь ты дело... Изучил истмат, знаешь его, конечно, лучше, чем я в теории-то; самому тебе преподавать приходилось, но... Гаев с трудом подыскивал нужные слова. — ...Окостенела у тебя диалектика, осталась теорией. На (Практике ты сов- сем по-другому поступаешь. Не вошла она в твое сознание, сверху где оста- лась, лежит, разложенная no книжным полкам. Теорию знаешь — в траекто- рии вон гегелевскую триаду нашел, а на практике?.. Почему ты ищешь триаду в полете пули, а не в стрельбах целиком, не в человеческих отношениях, не в на- шем труде, большевистском труде? Сейчас я кончу. Не обижайся, ведь по-товарищески, как коммунист комму- нисту... Таких людей, как ты — много. Мне кажется, носите вы в себе непрояв- ленный до поры до времени оппорту- низм. Болезнь, заразу носите в себе и, •если обстоятельства будут благоприят- ны ей, — она проявится. В оппортуниз- ме тебя лично я не обвиняю. Это у меня только некоторые предположения, не- проверенные; повторяю — не в порядке работы высказал тебе их, — по-товари- щески, неофициально, ч,тобы ты поду- мал, правда или нет... Гаев снова снял очки; холодная го- речь пороховым дымом в глазах. — И предупреждаю. С вами, с тобой, в частности, если ты не научишься, — партия будет бороться. Работая плохо, ты — об'ективно — оппортунист. Синели обломки испорченного, но об- новляющегося неба; тучи не смогли за- душить солнце и в диком смятении бе- жали куда-то — нелепого вида, лохма- тые, неорганизованные: бороды их раз-