Сибирские огни, 1932, № 1

или морда Форда, тогда, «Человек», тоже звучит гордо. Или по этой гордости, может быть, иадо из пулемета ш упор бить; — также не лишено «левых» перегибов, ибо Крекшин берет культуру прошлого вне исторических условий и социальной с р е - ' ды, в которой она выросла. В результа­ те этого направленное против «лефов» стихотворение фактически с ними смы­ кается. Неизжито Крекшиным и выпячивание собственной персоны, «ячество», остав­ шейся; ему в наследство от его увлече­ ния ранним Маяковским. Чего стоят, например, такие строки ?! В одно мгновение, чтоб жить и работать легче нам, давайте второго такого же гения, вроде Евгения Крекшина! («Тропинкой иронии») Хотя автор и уверяет, что «все написан­ ное — оплошная ирония», но никакой иронии тут не чувствуется. Эти нездоровые явления в творчестве Крекшина показывают, что ш еще не ос­ вободился от мелкобуржуазных тен­ денций. «Столбовая дорога» пролетарской поэзия лежит в стороне, как от «левац­ кого» фактовизма, так и от всячеаюаго эгоцентризма, и чтобы целиком перейти на нее, поэт должен осознать всю несов­ местимость позиции лефовцев с гене­ ральной линией партии, с задачей показа большевистской реконстуашии, переделки человека. Большие поэтические задатки, которые Крекшин имеет, крупное худо­ жественное достоинство его стихов, сможет дать ему развиться в подлинно крупного мастера только на рельсах пролетарской литературы. «Сам автор говорит в постскриптуме: «Итак, продолжение следует. Оно будет больше походить на стихи, помещенные «в «ачале книги, чем на последние страни­ цы». Внимательная и трезвая това)рищес- кая критика должна помочь ему разобра­ ться в своем творчестве и найти пути к выполнению своего обещания. Вл. Блицкий. под флагом натурализма М. Зенкевич. — «Машинная страда» ГИХЛ, М.-Л., 1931. Тираж 10.000, стр: 48, ц. 45 к. М. Зенкевич вошел в литературу еще до империалистической шины. Первый сборник его стихов «Дикая порфира» является любопытным образцам научной поэзии. «Гимны к матери», «Магнит», «'Га­ нец магнитной иглы», «Земля», «Ящериг цы» — вот темы, характерные для сбор­ ника. З а последние годы у М. Зенкевича мы видим несомненное стремление перест­ роиться в соответствии с задачами, вы­ двинутыми современностью («Последний пролет» — 1928, и, в особенности, «Ма­ шинная страда»). Но' непреодоленные творческие установки акмеизма, наиболее близкой поэту литературной школы, зат­ рудняют эту перестройку. Если подойти к рецензируемому сбор­ нику только со стороны тематики, то все как будто окажется в порядке. «Колонна комбайнов». «Красный флаг», «Комбай- не.рша с красной доски», «Собрание ра­ бочкома», — названия говорят о несом­ ненной тематической актуальности, сви­ детельствуют о резком повороте лицом-к 'сегодняшней действительности. Однако, мы не устанем повторять, что решающим моментов в (Оценке 'классовой (сущности художественных , (произведений является на предмет повествования, а т о ч к а з р е н и я , м и р о п о н и м а н и е автора. «Машинная страда» производит впечат­ ление крайней натуралистичности. Шаг за шагом описывается заправка трактора;, работа комбайна, собрание рабочих. Напе­ вность стиха исчезла, страницы заполне­ ны подчеркнуто прозаическими оборота- тами: «С прохладцей, по холодку налег­ ке, нагнетая камеры предсердий, Катер­ пиллер « T h i r t y » буксирует комбайн на крюке». «Парафин -с сулёмой. Какой- то состав. Мы, летчики, слышим доволь­ но плохо. У меня, например, наверно, из ста процентов сорок потери слух'а». Нарочитая прозаичность подчеркивает­ ся и диссонирующими окончаниями, вдруг появляющимися на месте обычных рифм: ллохонслуха, раскис-расюказ, аэроплан плен, — и широким использованием обы­ денной разговорной речи: «Первая смена, вставай! Под’ем!» «Совсем темно. Эх, вашу мать, Еще бы малость подремать.