Сибирские огни, 1931, № 9

Дубровин хотел запустить пятерню в волосы, н»... ведь он утро* обрился! Рука перешла к носу, поползла по корявому лицу. Сгущались сумерки. t — Ну, что же, давай наворачивай. Мы поможем чем можем. — Дело-то вот в чем, — начал Макар.—• Ячейка^ конечно, не крепка. Есть раз- ные люди, а у людей разные взгляды. Ленин также говорил. Ты читал Ленина? — Гы-ы, — неопределенно промычал Дубровин. — Ну, так поэтому нужен подход. Я этот подходец знало хорошо. Сам из рабочих и вращался, среди рабочих. А символом подхода в наш реконструктивный период — является борьба за промфинплан, бригады, соцсоревнование, ударничество. — Есть, — ответил секретарь, ерзая на стуле. — Что есть? — Бригады. — Это не важно. Надо укрепить, подвести базис, укомплектовать. — Ыгы, — опять пробурчал Дубровин. — И потом... В окно, вместе с лунным светом, ворвался приглушенный заводской гудок я, про- бежав по комнате, стих. — Хватит, бежать надо, поесть, да на собрание. А ты устраивай, — побежал Дубровин из комнаты. «Поддержки нет», — подумал Макар. — «Но мы еще посмотрим». Злобно хлопнув дверыо, вышел. О • В лицо пахнуло духотой. Клуб небольшой. Зало со сценой, а позади скамеек прию- тились на отшибе три комнаты. Одна для зава, другая для духового оркестра и третья для библиотеки. Гришка Железняк — главреж (а по-простецки — «заводило») живгазеты кри- чал на весь клуб: — Не так! Да не так же! Что вы это, вроде бревнами, руками мшете. Больше жизни. Ну, давайте еще раз. Ребята взмолили. На спинах вспотели рубашки, Гришка, как курица после ку- яаяыг. Волосы перьями торчат во все стороны. Вновь установив ребят в строй, начали снова: Мы жявгазетчики, лесозаводцы, Мы бьем сатирою врага. Несем по миру свою сатиру И кому надо, даем трепака. Смесь голосов. Неорганизованная. Некоторые от переутомления храпят. Гришка беспомощно махнул рукой. — Нет... Ни черта не выходит. Кислятины, что ли, наелись — раскисли. Ну, подбодрись, братва. Трахнем еще раз, чтобы окна задрожали. В дальнем углу орудует Володька. Вз'брошены волосы. Глаза блестят. Рука под- пята. В руке книга. На обложке написано: «В. М а я к о в с к и й . И з б р а н н ы е п р о и з в е д е н и я » . Читает: Разворачивайтесь в марше, Словесной не место кляузе. Тише ораторы! Ваше слово, товарищ Маузер. Довольно жить законом, данным Адамом я Евой. Клячу историю загоним Левой! Левой! Левой!