Сибирские огни, 1931, № 9

• • В этот день горн совсем не прекословил Феде. Уголь поверх сопла спекся в корйу. Под нею держался ровный, высокий жар. На прокалке стержней получалась экономия дорогих минут. И металл выходил из огненной ванны какой-то особенно мягкий, податливый, блистая девственной, жгучей наготой. Н самое трудное — наварка — сегодня удивительно легко давалась. Четкими, сочным ударами они надевали болту головку, потом по най клалась грань: «Для красы больше».Толщину стержня равняли гладилкой, вырубали гайку, шайбы, измеряли концы. В час по Фединому расчету было сделано девять штук. Одно смущало Федю: судорожность, непостоянство успехов. Славно капризничали иные дни: то пережог, то недокол, то Котов кувалдой руку отобьет. Смотришь, в час вместо нормальных семи, выкуют шесть, пята болтов. Да и брак приходится от чужих глаз прятать. «Надо всегда так работать, как нынче». — То-есть, как? — спросил сам себя. :— Ну вот... я говорю как нынче, — смутился Федя, украдкой взглянув на Мо- това. Федя не знал, в чем заключалась тайна сегодняшней удачи, и не хотел, чтобы этот внутренний спор был кому-либо понятен: «Мое! Преодолею после». — Федор Лаврыч, — задумчиво спросил Мотов, точно разбуженный невидимым воздействием Фединых мыслей. — Ты какую норну в договор хочешь написать? Во- семь иди больше? -— С половиной, — ответил Федя, стараясь скрыть своё смущение. — Восемь с половиной, браток, а выдадим девять. Только воду пить, да курить будем реях. Во- обще всю поковку я предполагаю на контрольные части разбить... Ты не согласен? По лицу парня ползла подозрительная тень. — Главное в том. Эта идея на классовом сознании основана, а тут — какое со- знание! Вы — крючки! Вцепитесь! Но Федя уже увлекся планами, ораторскую осанку принял, взмахнул рукой, отло- жив молоток: — Пустяки. Только слова красивые, а на деле: он меня, или я его. Не хочу из-за морали драться! Результат подай! Они от меня... то-есть, от нас науки ждут, а я от них... результат, чтобы пощупать его можно. Я думаю — прервал он свою мысль— обязательно победит наука. —- Так-то оно так... Наука и все такое, — вздохнул Мотов, отводя глаза на пылающий, пыхтящий горн, поднял палец, с трудом проговорил: — К науке прак-ти-ка нужна!.. Мотов не досказал, что давно уже в своей работе науки особой не видит, приви- тое на курсах^—забыто, брошено и в суете дней каждый старается во всем подраг- жать доморощенным практикам. А Павел из таких — лучший... Прошел день. Незаметно ггроскочил другой, как две капли, похожий. Федя все еще , в кармане таскал уже несколько раз переписанный выгов. Мотов стоял на своем: — Подтянуться надо. Подождем. Подгоним. Федя не хотел ждать. —Жда ть — оппортунизм... , — Брось, мастер! Так вот горячишься, а потом — остынешь... — Никогда! Ты еще меня не знаешь. Мы тоже лаптей щи не будем хлебать. Ну, что, Пашка! Ну, кует... II все также куют. Без строгого обоснования; по стихни... А жы начнем!.. Во!.. — Но почему болт у него быстрее других выходит? Оба засмотрелись на работу Павла. — Ай-яй здорово! — похвалил Мотов. — Играет! Песню с железом ноет!.. В его глазах отразилось восхищение плавной, спокойной работой Павла и вместе е тем неожиданная решимость: все равно битым быть...