Сибирские огни, 1931, № 7-8

• • Уже с полудня деревенский берег Харгозовки был переполнен народом. Каждому хотелось повидать диковинные машины, о которых здесь многие знали только пона- слышке. На заречный берег перевозчик Яков Краснобай перевез только представителей сельсовета и артели. — Куда прете? — кричал Яков на тех, кто пытался попасть на паром и пере- плыть на ту сторону. — Сказанно — нельзя!.. — Да кыш вы, сосунки сопливые! — замахивался Яков багром на озорных ребя- тишек. -— Ведь вот, мелочь голопуная! Никакого зпику не дают. — А тебе што — жаль? Сглазим твой пароход што ли? — кричали недо- вольные. — Не в пароходе дело. Да ведь такая орава — вы жа машину раздавить може- те, ежели все сразу смотреть полезете. — Известно, —- галманы. Слова людям сказать не дадите. А потом как я вас оттуда назад поплавлю, если трахтуры одне можа пудов пятьсот потянут? Это .понять тоже надо, -— важно развел Краснобай коричневой лапой. — Вы себя знаете, гражданы, — орудуя кормовым веслом продолжал словоохот- ливый Яков. — Никому, небось, не охота будет отстать от машин, — сразу все м паромпшко полезете. — Затопите ведь... -— Правильно, Яков, — поддержал перевозчика председатель совета. — Митинг все-равно па этой стороне будет. К чему же зря пльггь? ... Перевозчика сильно удивило то, что тракторы оказались не такими громадны- ми, как он себе представлял их. Но еще больше он был удивлен, когда с передней пга- роколапой машины спрыгнул знакомый парень. — Сенгоха? — изумился Яков. -— Вон те на! Да тут, оказывается, наш браг- шестерка... i И сразу же отливающие черным блеском машины показались Якову и проще и как-бы знакомей. — Ну, как, моряк, живем? — обратился Семен к перевозчику, поздоровавшись со всеми. — Как твоя посудина, — сдюжит? — Мой корабель дгожой, — похвастал Яков. —- Мы с ним еще по-стариковски поскрипим годков десяток. Но все-таки старик с опаской поглядывал, когда машины, грохоча по бревенча- тым мосткам, в'езжали на старый паром. И только когда отплыли от берега, Яков убедился, что посудина его загружена не опасно. , — Вот таких бы лошадей я всю жизнь возил! Спокой. А поставишь какую-ни- будь клячу трехкопеешную, — беспокойства на тройку с ней. Шарашится, в воду но- ровит выпасть. — А главное, —- шпре ухмыльнулся Яков. — чистоплотная скотина. Не нага- дит. — Старик любовно похлопал Фадеев кейс но зубчатому колесу. Широкой просекой расступилась толпа, давая дорогу тракторам. На передней ма- шине рядом с Гомагоновым сидит Хорьков. Тракторы, в'ехав на ровное место пабереги, останавливаются. Густая вечерняя тишина, взорванная грохотом мапшн, снова пависает над берегом. Хорьков поднимается на ноги: —- Товарищи! — уверенно звучит председателев голос. — От имени артели «Но- вый труд» приветствую представителей совхоза имени товарища Сталина! Говорит Хорьков ровно и убедительно, без труда отыскивая полнокровные и нуж- ные слова. — Смотри ты — как наторел мужик, — удивляется Семен. Оп знает Хорькова давно. Вернувшись с войны, Хорьков жил по работникам, был одно время пастухом. Потом партизанил два года, а после партизанщины снова батрачил, пока не получил «легкую ваканцию», как говорили деревенские: — Хорькова избрали сначала предсе- дателем батрачкома, а полгода назад — председателем артели «Новый труд».