Сибирские огни, 1931, № 7-8

— Кочкин... Слышите? Кочкин... — прошептал он, тревожно оглядываясь. - - И везде, везде он меня преследует. Ни минуты не дает покоя... Пустов говорил отрывисто и картаво. В черных и блестящих, как горячая смола, в глазах его был испуг. 1 В кухне заскрипела дверь. Вошла высокая жена Пустова с большим животом. — Пойдем, Илья, спать... Пойдем, я лампу зажгла... — Ваш муж пил водку? — спросил Абрамов. Женщина безнадежно махнула рукой. — Хватило с него. С германской еще хлестал... * Степан утвердительно кивнул головой. — Он и здесь пил, как лошадь, — сказал санитар, когда ушли Пустовы. * — Паралич от водки, а водку почему «хлестал»? — подумал Абрамов и вышел на улицу. 6 В одно прохладное майское утро из очередной поездки в улусы возвратился врач Несчастливцев. Вид у него был угрюмый. — Ящур ползет, — упадочно сказал он, войдя в квартиру: — вот посмотрите отчет, больных уже десять тысяч... — Суровые глаза Несчастливцева беспокойно пе- ребегали с отчета на лицо Абрамова. Число больных ошеломило. Вначале Николаю стало лишь очень обидно. Ему вспомнилась странная работа Несчастливцева и резкий отпор старого врача, когда он предложил совет ему. Абрамов вдруг почувствовал ши- рокий порыв протеста и не было границ, которые бы сдержали его. — Доктор Несчастливцев! —- твердо сказал Абрамов, порывисто подойдя к сто- лу и несдержанно ударив пальцами по отчету. — Доктор Несчастливцев, вы почти бездеятельны. Вашими методами не превратить болезни. Где у вас общественность?.. Вооружите общественность и население для борьбы с ящуром— — Абрамов сорвался с места, нервно жестикулируя, начал ходить по комнате. За прошедшее время у него накопилось много критических замечаний, упреков, обвинений и все это выливалось теперь в жаркой речп. — Нужно делать прививки, а вы собираете статистику, нужно изолировать за- раженные улусы, а вы проводите спокойные беседы о вреде болезни. Где у вас рево- люционные методы работы?.. Из рук старого врача выпал футляр с очками. В широко открытых глазах его боролись испуг и возмущение. Он резко встал и подошел к Абрамову. Николай думал, что рассерженный Несчастливцев сейчас закричит ему в ответ, затопает ногами, но он только тихо, отрывисто, с нервным придыханием от волнения, сказал: — А с кем мне работать? С кем я должен работать? В вас, наверное, кипит молодость. А я одинок. Я кругом один... — Несчастливцев отскочил к столу и по- военному щелкнул каблуками. — Нужны прививки и карантин, — настойчиво, но уже спокойно сказал Абра- мов. — Я ваш помощник, — давайте работать вместе... Несчастливцев бросил на Николая беглый упрекающий взгляд, наскоро надел ко- жаную фуражку, приложил руку к сердцу и пошел к выходу. В дверях он обернулся и отрывисто, не кончая слов, проговорил: — Чернов меня травит. Почему не шлют работников? А тут вы... Эх!.. Абрамову послышались в голосе старого врача искренние нотки несчастья и ему •тало грустно. — Опять сцена. Нужно было иначе поговорить... А я с плеча... — тоскливо подумал Абрамов. За окном уныло и ржаво скрипел на петле ставень. И хота бы г солнечный день, Нивощаю показалось, что в комнате слишком холодно и нестерпим» пахнет йодоформом.