Сибирские огни, 1931, № 7-8

О • На следующий день Семен Андреевич встал на рассвете и тотчас же пошел на по- стройку. По его указанию рабочие начали переделывать основу среднего устоя. Целый день он пробыл на месте работ, вникая во все мелочи, наблюдая за каждым камнем, ложившимся на гранитное чрево оврага. Лицо его от горячего ветра стало тем- но-красным. До вечера он не был в конторе и лишь в конце дня вспомнил, что не завтракал и не обедал. Как-то необычайно быстро прокатилось солнце по небу, как шар по наклонной доске бикса, и упало, кроваво-красное, куда-то за холмы. Ему казалось, что он стал ближе к рабочим. С удовлетворением отметил, что теперь разговаривает с ними гораз- до проще, чем говорил раньше. Находясь среди каменотесов, он особенно внимательно наблюдал за работой сначала одного, а затем другого рабочего, в памяти своей отмечая все скупые и целесообразные движения. Думал: «этот работает лучше всех». Не раз спрашивал сам себя: «Не он ли заметил мою ошибку? Умная голова!». Ему хотелось подойти к рабочему, о котором думал сейчас, и пожать руку. «Если бы этот человек, которого я раньше не замечал, — думал Адрианов, — не сказал бы о неправильной закладке устоев, что было бы? Ошибку, несомненно, открылт бы при надвижке ферм и никто тогда не поверил бы мне, что это ошибка, а не вредительство. Затем — суд, приговор, расстрел. Да, конечно, расстрел». Но вскоре Адрианов замечал еще одного сообразительного каменотеса и ему каза- лось, что именно этого человека надо благодарить. Тогда он вспомнил вчерашние слова председателя рабочкома: «Всех благодари». — Совершенно отлично, всех!',-— Мысленно воскликнул Семен Андреевич. — Они обсуждали мою ошибку на своем собрании, а я не пошел. Во весь день он не посмотрел прямо в глаза ни одному рабочему. Ему казалось, что все думают о нем: «Мы вчера работали, а инженер пьянствовал». Вечером он впервые пошел к председателю рабочкома. — Михаил Карпович, скажите пожалуйста, на какое число у вас назначено со- брание? — говорил неузнаваемо мягко. -ГГ-. О каком собрании говоришь? — Председатель широко открытыми от удивле- ния глазами смотрел на прораба, будто спросить хотел: «что такое стряслось с тобой, товарищ Адрианов, о собраниях наведываться стал?». — Ну какие у вас бывают... вы сами знаете. Прорабу казалось, что с щщ разговаривают мягче, чем когда-то, что ему хотят в чем-то помочь, но в чем -— он не знал. • • • В степи свой телеграф: заседлав низкорослых лошадок, от юрты к юрте пере- брасывают кочевники волнующую новость. Ухо приложив к земле, аулы настороженно слушают голос степи. Весть о расстреле Медведкова обогнала Урумбасара, и ему оставалось только под- тверждать слышанное сородичами. Разговоры о дороге стали оживленнее. Два мнения сталкивались в горячих спо- рах. И споры эти, как волны степного пожара, прокатились по всему краю. Среди де- зертиров с новостройки теперь находились такие, которые, израсходовав деньги, не прочь были вернуться на дорогу. Многие из них встречали Алдиарова восторженными криками. Но в их словах была уверенность в том, что на новостройке для казака — не- выносимые условия, если сбежал даже такой бедняк, как Урумбасар Алдиаров. И лица их хмурились: они не могут больше заработать там несколько десятков рублей, чтобы порадовать семьи отрезали ситца и сатина. Урумбасар отвечал улыбкой. Он думал. Когда-то степь знала сына Алдиарова, победителя во многих байгах. В несчастные годы он потерял скот и тогда забыли его: кому интересно знаться с го- лопузым бедняком, разве только таким, как Мултей, которые за десятку в год наним»