Сибирские огни, 1931, № 7-8

ми большевизма. Умея говорить языком, понятным для крестьян, Сухое быстро за- воевывал симпатии крестьянской бедноты. После получасовой беседы беднота ука- зывала богачей я кулаков, у которых отряд забирал нужиые для продолжения пути лошади, подводы и продовольствие. Бедноте же отряд оказывал даже помощь.. Уставшие лошади, реквизированные в предыдущей деревне, раздавались беднякам, неимущим. Отряд раздавал беднякам свои ненужные лишние вещи. Особенно бедные крестьяне снабжались мукой, семенами, коровами, которые реквизировались у богачей. Вслед за молвой о бандитах шла вдогонку другая молва, что вовсе не бандиты иду.т, а большевики, борющиеся за рабочее дело, за крестьянскую бедноту. Эта вторая молва, к сожалению, прибыла В Тюнгур ic большим запозданием, когда отряд был уж расстрелян. В. Вегман. !. По зову гудкво Чехословакский мятеж застал Барнаульский пролетариат, как и пролетариат других городов Сибири, врасплох. О том, что в ночь р 25 на 26 мая 1918 года Ново- николаевск захвачен белыми, барнаульские рабочие узнали от машиниста, прибыв- шего с пассажирским поездом. Сообщению машиниста штаб Красной гвардии не придал никакого значения: «мало-ли, мол, какие брехни сейчас распространяются контрреволюцией». И только на следующий день утром штаб отправил в разведку паровоз с десятью красногвардейцами. Не встретив на своем пути ничего подозри- тельного, разведка лишь на раз'езде Иня узнала о свержении Совета в Новоникола- евске. Паровоз помчался обратно в Барнаул. Узнав о случившемся, штаб насторожился и начал принимать меры. Дали знать по фабрикам. Бурным потоком начали стекаться рабочие к двухэтажному зданию,, бывшему Народному дому. Уже зал набит людьми до отказа, а по узким улицам города все еще двигаются к сборному пункту рабочие. Но .вот шум в зале смолк и на трибуне появился секре- тарь бюро профсоюзов Присйгин, пользовавшийся большой популярностью среди барнаульских рабочих. Недолга была речь Присягина, но зато внушительна и убеди- тельна. Он сказал: — «Товарищи рабочие! Всего только месяц с лишним толу назад наши товари- щи отправились на дальневосточный фронт против врага трудящихся — есаула Се- менова. Но гидра контрреволюции не дремлет и начинает поднимать голову и в на- ших местах. В ночь с 25 на 26 мая. в Новониколаевске чехословаками и золотопо- гонной сворой совершен переворот. Работники Совета Рабочих и Солдатских депу- татов арестованы и брошены в тюрьмы, где снова хлещет кнут, льется кровь рабо- чего, совершаются зверские казни и расстрелы»... Рабочие с замиранием сердца следили за оратором. — «Но это не все — продолжает оратор. — В городе снова установился царский режим: запрещены собрания, митинги, закрыты рабочие газеты... Предатели рабочего класса и изменники революции, меньшевики и эсэры, с хлебом и солью встречают своих «освободителей» — чехов. Может-ли, товарищи, пролетариат спо- койно отнестись к этому событию и оставить безнаказанно тех, кто с оружием в. руках выступил против власти советов? Захочет ли пролетариат сложить оружие и отдать без боя контрреволюции октябрьские завоевания рабочего класса? Я кон- чил... Прошу высказаться». Тишина, царившая в зале, нарушилась неистовыми и негодующими криками рабочих. — Как? Снова идти в кабалу? Молчать и ломать шапку перед кучкой бело- гвардейцев? — Не бывать этому! Как один выступим на защиту октябрьских завоеваний рабочего класса. — Не дадим торжествовать нашему врагу! — «А если так. — сказал Присягин, — то к оружию, товарищи, и завтра же мы Открываем фронт против белобандитов». 2. Первео столкновени с неприятмеле Рабочие начали быстро вооружаться и формироваться в отряды. Были высланы разведчики и расставлены часовые. Станционную водокачку превратили в наблюда- тельный пункт. Барнаульский пролетариат готовился грудью встретить врага. Не-