Сибирские огни, 1931, № 5

терпеливо р а з'я с н и л в заключитель- ном слове р а з н и ц у между «впечат- лением» в понимании психологов-маркси- стов и непосредственными впечатления- ми» Воронского-Либединского. Далее. Желая оттенить то положение материалистической психологии, что «нет ничего в представлении, чего не бы- ло в ощущении», я не указал в тезисе, что происходит и п е р е р а б о т к а впечат- лений, в результатах которой порою чрезвычайно трудно найти породившие их элементы действительности. Как на- пример, можно сослаться на подобную «переработку» впечатлений действитель- ного доклада в головах двух моих оппо- нентов. Я тут же на собрании согласился, что надо говорить о п е р е р а б о т к е . «Ав- торы» сами признают, что докладчиком эти раз'яснения б ы л и д а н ы . В чем же дело? Докладчик р а з'я с н и л недоразу- мение. Следовательно, никто из присутст- вовавших на докладе не заподозрит, что докладчик слово «впечатление» понимает не марксистски, а по Воронскому. До- кладчик согласился также, что надо было упомянуть в тезисе и о п е р е р а б о т . к е впечатлений. Истина установлена. Но Кудрявцев и Павлов, несмотря на это, считают возможным печатно выступить, основываясь и с к л ю ч и т е л ь н о на э т о м ф а к т е , с обвинением меня в идеализме! Все это придает их выступлению яв- ной душок беспринципности и полити- канства. Жующий сумбур Кроме идеализма, «авторы» обвиняют меня в какой-то прямо-таки патологиче- ской глупости, используя для этого I и 3 тезисы плюс собственные измышления. Тезис I уже цитирован. Вот 3: «При ана- лизе творческого метода основная зада- ча—определить то отношение к миру, ко- торым определяется данный метод». Итак: творческий метод — есть та ос- новная установка, которая определяет характер всего творческого процесса. Творческий метод, в свою очередь, опре- деляется мировоззрением. Можно крити- ковать это определение, можно предло- жить другое, более точное. Но как об'- явить* его «галиматьей, сумбуром»? Труд- новато! И «авторы» прибегают к трюку: из рукава появляются «записи оппонен- тов», гласящие: «Докладчик раз'яснил, что «та основная установка — отноше- ние к миру, которое есть не что иное, как мировоззрение, и что это следует из тезиса третьего... Следовательно: ми- ровоззрение определяется... мировоззре- нием?!». И оппоненты пляшут танец по- беды: «Сверхакадемическая путаница!». «Сумбур, жующий (?!) себя сразу с голо- вы и с хвоста!». Странно, товарищи! Из тезиса 3 (цити- рован выше) совершенно ясно, что твор- ческий метод и мировоззрение не о д н о и т о ж е. А по «записям оппонентов» вы- ходит, что я, о с н о в ы в а я с ь на э т о м т е з и с е , о т о ж д е с т в и л их. В тезисе 1 ясно сказано, что «та основная уста- новка» — есть творческий метод. Но выс- какивают Павлов с Кудрявцевым и заяв- ляют, что я все же изрек вышеупомяну- тую глупость. Чудеса! «Вопрос о творческом методе есть в сущности вопрос о мировоззрении» — вот что я говорил. От этого очень дале- ко до отождествления. Но допустим даже, что я в пылу пре- ний и обронил бы такую нелепую фразу. Разве неясно было бы каждому, имевше- му тезисы и слушавшему доклад, что это лишь о бм о л о в к а ? Нет, «авторы» по- трясают блокнотом: — Он сказал! Он сказал! Неслыханная вещь! В качестве е д и н - с т в е н н о г о аргумента «авторы» выд- вигают... с о б с т в е н н ы е з а п и с и ! Ошибочность исходного определения ярче всего оказалась бы на второй части доклада, где я пользуюсь им для кон- кретного анализа произведений. Но эта часть не вызвала возражений «авторов» (кроме вопроса о коллективе, о чем ни- же). Ясно, что «жующий сумбур» суще- ствует только в их головах. Наконец, если мое определение твор- ческого метода не удовлетворяет «ав- торов», мы вправе спросить ихс каково в а ш е определение? Они его не дают. Мы узнаем лишь, что их «творческий ме- тод... выйдет за пределы творческого про- цесса» (!). «Авторы» явно начинают «жевать сум- бур». Или они думают, что «творческий процесс» — это только когда писатель водит пером по бумаге? Логика грудного младенца Я пишу: «Нельзя, пользуясь творческим методом Толстого или Некрасова, дать художественное произведение, соответ- ствующее мировоззрению пролетариата». Авторы брызжут: «формально безгра- мотно!». Почему? «Потому, что афо- ризм (?!) констатирует невозможность варки манной каши из огурцов». «Формально грамотным» был бы, оче- видно, «афоризм», утверждающий в о з - м о ж н о с т ь такой варки. Но, может быть, они хотят сказать, что не стоило повторять «само собой разу- меющееся»? Такой упрек понятен. Те- зис нужен, если кто-либо утверждает «возможность варки каши из огурцов». Тезис бесполезен, если таких граждан не имеется. К сожалению, они есть. Фадеев, напр., восхищается методом Шекспира. Между тем «амглийокая действитель- ность развивалась в XVI в. в направлении как раз противоположном идеям и наст- роениям Шекспира», произведения кото-