Сибирские огни, 1931, № 5

Пока стучат молотки — неугомонный Исаак подтаскивает все новые к ус ки: а не гож ли этот? а что в нем? может ли в таком камню быть золото? Гоня лазит по осыпям, проступаясь в мяг кий мох. Иван Павлов не по годам хмур и смотрит на все невесело. 13. — Какой то вы устарелый, Иван Павлов, — посмеивается Исаак, — а всего гебе двадцать восемь годов! Партизанили весело, а теперь скучаете? Это моим годам скучать, а я еще вон к а к ! . Из-за плеча Исаака вырывается кайло и, взвизгнув, впивается в намеченную трещину. 'Отобранные образцы укладываются под ель, или к заметному камню: мы возьмем их на обратном пути. Вечером мы становимся на ночевку на стрелке, у речки Слюдянки, где она впа- дает в Крол. Слюдянка подходит к Кролу боязливо и осторожно, укрываясь в высокой траве. В медленной нерешительности она растекается среди болотистых кочек, когда ее подхватывает веселый прыгун и озорник Крол, треплет по прибрежным кустам, взбивая белую пену, и тащит дальше—в Ману. Иван Павлов и Пи к . Вас. медленно развьючивают лошадей, мы с Исааком идем «смотреть слюду». На блекло-зеленых камнях из-под золотой насечки мха вьются белые слюдяные перья. Они легки, хрупки и красивы. Но их слишком мало для какого-либо промыш- ленного использования. Снова кайло взламывает землю, рушит ее чудесное оперение, выворачивает .шел- ковистый шпат и глыбы жирного, оплывшего кварца. Чем глубже, тем отдельные к у с ки мощнее и чище. Мы, наконец, достаем хорошие образцы слюды, небольшие размером листочки, но чистые и упругие — уже интересные в промышленном отношении — и по темной вечерней тропе опускаемся на стан. Исаак проверяет все наше немудрое хозяйство. Достаточно ли дров на ночь? Не уйдут ли далеко кони? Не отсыреют ли сухари? И, почувствовав себя умным и осто- рожным хозяином ночного стана, садится на брезент, разостланный у костра: —• Ну , — приглашает он остальных, — милости прошу с нами чай пить, таган хлебать. , Низкорослые ивня ки сбежались к берегам Крола и Слюдянки, чуть-чуть повыше их толпятся приземистые кедры. Среди светлой зелени берез и осин темные кудла- тые кедры по-одиночке идут вверх, в гору. Береза, рябина, ольха, лиственница — провожают их, но постепенно отстают. Более верные товарищи, ель и пихта, идут с кедром еще выше. Но ель скоро от- станет в сырых тенистых местах, за ней и пихта, и только кедр упорно идет к гра- нице древесной растительности. Там он станет особенно широким и мощны, м будет уклоняться от тяжелых ударов ветра, искривляться, клонить ветви в одну сторону. Потмо измельчавшие, коряв,ые приземистые — выйдут последние кедры к границе альпийских лугов. Только им одним и дано выглянуть на гладкую ширину, где стелются постоянные ветра. Мы идем вверх —- с кедром. Иван Павлов и Ник. Вас. с конями пойдут через Крол по Минусинской тропе и, таким образом, выйдут к ключу Исаак Егорыча по ни- зу. Мы же поднимемся на Тихон-Белогорье, перевалим через него и спустимся по тому же ключу. Утром откладывается все необходимое в дорогу. — Вперед запас завсегда бери, взадь пошел — тогда бросай, — приговаривает Исаак, набивая сумки сухарями и наказывая Иван Павлову: — Ботало то сыми там, а то маралы теперь на солнцы выходят, надо их не испу- гать. У Жаймы ночевать можете, а ко второй ночи можно и на наш ключик поспеть. — Поспеешь, — ворчит Иван Павлов, — когда кони-то совсем сегодня худо ели. — Да ты мало ног связал.