Сибирские огни, 1931, № 5

И он начинает рассказывать о плотине, или, к ак здесь говорят, о русле. Русло! Это слово на участке склоняется по всем падежам каждую минуту. Не только в Нижнем Колтане, где укладывалась знаменитая плотина, но и везде между Кузнецком,и Мундыбашем дребезжат телефонные звонки: — Дайте русло! — Говорит русло! Кто бы ни приехал из Колтана ему прежде всего задают вопрос: — Ну , что у вас нового на русле? К руслу стянуты со всех дистанций материалы, лошади, люди. Все, что только можно, для русла. Почему? Над столом инженера Кондратьева по стене растянута карта. На ней видно, как у Нижнего Колтана сварливая Кондома делает резкую петлю. Пять-шесть километров лишних. Но дело не в лишних километрах, а в том, что петля крепко стянута ползу- щим косогором. Негде проложить рельсы. Оставалось только перерезать петлю двумя большими мостами. Это и невыгодно, и слишком затягивало работы. Тогда было решено: вычеркнуть с карты Горно-Шорского района ненужную пет- лю на Кондоме, заставить непокорную реку пойти по новому руслу. Но копать новое русло начали поздно, — в сентябре, — укладывать плотину поперек Кондомы — еще позже: в ноябре. Задержали не во время присланные чертежи, взрывматериалы. Не было экскаватора. Новое дно реки, протяжением в километр, про- рубали в мерзлой земле лопатами. В довершение всего — недостаток людей. Л у жен был опытный гидротехник, но его так и не нашли. Плотину строила хотя и самоотверженная, но недостаточно опыт- ная молодежь. Плотина не выдержала напора Кондомы. Уже 18 января заметили первую про- боину. Река не хотела изменять привычное русло, река разбрасывала свежую насыпь. Между водой и людьми завязалась отчаянная, героическая борьба. На русле В комнате для приезжих просыпаются рано. Собственно, приезжих здесь только я, да уже знакомый нам Веретенов, присланный сюда на подкрепление; остальные — местные работники, которым нехватило комнат в деревне. Просыпаются, и с постели — к окну. А за окном сегодня буран. Он отбросил куда-то в белесую пропасть дома, косогоры, осинник, залепил доверху хлопьями стек- ла, забросал поземкой деревенские плетни. — Стихнет к полдню или не стихнет? — Должен стихнуть! На несколько минут позже других просыпается вернувшийся под утро из Кузнец- ка предрабочкома Попов. —• Ну, что, ребята, как на русле? Информирует его Веретенов, уже сбегавший в контору и вернувшийся к утрен- нему чаю. — Мало надежды на работу. Буранище невероятный. Пропал день. Чай проглатывается наспех. Все расходятся, чтобы потом снова встретиться иа плотине. На плотине почти не устоять. Ветер насквозь пробивает холодом пальто, бешено крутит зеленую воду Кондомы, гонит на дамбу одну за другой льдины. Десятка полтора рабочих, перекидываясь короткой командой, отворачивая лица от ветра, ловят льдины баграми, вытаскивают из воды, громоздят в тяжелые к учи. Перед стеной деревянных шпунтов, прорезавших плотину, должно быть чисто. Сегодня предполагается опускать брезент. Вторая группа рабочих укладывает на дно реки, сверх уже опущенного брезента тюфяки — связки соломы, хвороста и камня. Где-то за горой ухает динамит.