Сибирские огни, 1931, № 5

Е. ПЕРМИТИН Молодежная артель* „Штаб" До собрания в «штабе» Митя еще не понимал всей глубины и серьезности затева- емого им дела: твердо он знал только о р о , что артель, коммуна — вот путь, по кото- рому должна пойти вся деревня. Вслед за Зотиком Митя вошел в баню, куда один за одним проскользнули Терька, Вавилка и Амоска. Лиц ребят было не видно. Но по без- молвному и напряженному ожиданию, он понял, что Зотик успел шепнуть и Терьке и Вавилке о цели сегодняшнего собрания. Ему сделалось не по себе, в коленках дрог- нули ноги. — Ну, дак начнем, значит, товарищи, _— робко сказал Митя. Голос его дрогнул и прервался. Ребята только плотнее подвинулись и продолжали молчать. Значит, начнем. .. еще раз повторил Митя и вновь остановился. Напряженного ожидания не выдержал Амоска, беспокойно ерзавший на лавке. Зотик, сказавши Терьке и Вавилке о собрании, обошел его. Ребята хотели уйти в «штаб» потихоньку, но он во время разгадал замыслы. Видя, что докладчик молчит и «мнется», Амоська волновался больше всех. Молчание Мити, он понял, к ак боязнь говорить при нем. — Да не п ужай ты меня, ради бога, Митына, выкладывай на чистоту. Митя ухватился за представившийся выход и чувствуя, к ак заливается краской сказал: Дак, к ак же, товарищи, будем говорить при несовершеннолетнем? — От иво, видно, ни крестом, ни пестом не отобьешься, давай уж , — отозвался Зотик. Митя кашлянул, переступил с ноги на ногу. — Товарищи! Я решил остаться и работать с вами в Козлушке. Он упорно глядел в то место, где сидели ребята и не видел их. — Единственный выход, товарищи, чтоб нам, малосильным, без взрослых, бо- роться с окружающей суровостью... дед Наум не в счет, на нем далеко не уедешь, женщин тоже на промысел не возьмешь — это организоваться в артель. Убедительность собственных слов подействовала в первую очередь на самого. Ор- ганизация артели теперь уже не к р а л а сь такой страшной, как минуту тому назад. — Сизеву хорошо вести хозяйство, у него вон их девять, да всю заимку припря- гает на работу, — а куда попал Зотик, Терька или хотя бы Вавилка — старшие в семьях. На промысел уй ти — на кого хозяйство? на Амоску? — Отстал я от вас. .. Сами на промысел, а я дома... Держите карман шире, — не выдержал Амоска. — Молчи ты, молчи ты, ради бога, репейно оемячко... — толкнул Амоску в бок старший брат. И по крепкому Терькиному толчку и по нервному его голосу, Митя понял, что слова его доходят, а поэтому заговорил еще решительней. * Главы из романа „Когти".