Сибирские огни, 1931, № 5

Противник притаился на линии железной дороги, в бронированных составах. Каж- дый партизан понимал, что затишье — это затишье перед грозой. Противник готовился к решающему удару. Готовились и мы. Подрывная команда Трофимова уже выполнила боевую задачу: противник в кольце. Ночью кавалеристы поймали белогвардейского шпиона и представили его в штаб полка. При обыске у него были обнаружены документы на имя члена Барнаульской Земской Управы и браунинг. Из допроса выяснилось, что он переоделся в крестьян- ское платье и приехал сюда для распространения белогвардейской газеты «Сибирский казак». Пленный сообщил, что его хорошо знает по службе наш военком Плотников. Я постарался до приезда Плотникова (которому я сильно не доверял), отправить плен- ного в облком, в надежде, что там сумеют получить от него более ценные военные све- дения. • • Второй батальон собирался на собрание в школу. Накинув шинель ,—я не смыкал глаз уже третью ночь ,—я отправился туда же. В деревне стояла полная тишина. На улицах мерно шагали патрули. Изредка слышен был окрик: «стой! кто идет?» — и снова тишина. Когда я поднимался на крыльцо школы, вдали послышался короткий выстрел. После мне сказали, что пленный, пытался бежать и его шлепнули. Я только покачал головой. Собрание в школе было прервано появлением Кожина. По его виду можно было заключить, что новости, привезенные им, —^радостны. — Товарищи—заговорил Кожин, обнажая в улыбке белые зубы,—от Мамонтова получен пакет. Броневик «Туркестан» потерпел жестокое поражение на станции Пос- пелиха. Солдаты восстали. Офицеры все арестованы. Мамонтов со вторым Славгород- ским полком занял Поспелиху. Броневики «Сокол» и «Степняк» двинулись на Ши - пуново. Наша победа становится очевидной. Но иадо быт на-чеку. Враг без боя не сдастся. Первому п второму эскадрону сейчас же надо выехать в разведку. Товарищ Цыкунов! Стяните всю пехоту сюда. Перед светом пехота была наготове. Кожин занял Шипуново, но под сильным ар- тиллерийским огнем вынужден был отступить. Для меня было ясно, что если против- ник упорно сопротивляется, не подпуская к себе на ружейный выстрел, — значит внутри у него неладно. Я предложил Кожину производить наступление только днем, чтобы показать мобилизованным солдатам наши силы. Кожин согласился. Первый, второй и четвертый батальоны уже вышли на гору, когда мне сообщили, что третий батальон отказывается птти в наступление. Я поскакал обратно в село. Кожин стоял около батальона и уговаривал партизан. Неверная тактика! Я сделал вид, что ничего не знаю и, остановив лошадь, крикнул тоном приказания: — Это что еще столпились, не садятся на подводы? — Куда мы поедем в такую погоду?—робко проговорил кто-то в толпе партизан. Я обратился к своему ординарцу: — Остановить первый батальон и пулеметную команду! Ординарец поскакал. —• Дезорганизаторов придется шлепнуть, остальных разоружить и отправить в облком, — сказал я Кожину. Ошарашенные партизаны потоптались на месте и потянулись к подводам. — В чем дело, ребята? — заговорил я более мирным тоном: — Вас ведут коман- диры. Они отвечают все. Победа будет за нами. — Верно! — загудели партизаны, размещавшиеся на подводах: — Он с нами идет! — Зря погибать и ему не захочется! Противник отступил к станции Алейск, осыпая нас беглым артиллерийским ог- нем. Ночью мы заняли село Ирюгино. '