Сибирские огни, 1931, № 5

В это время снаряд пробил стену помещения нашего главного штаба. В состоянии полной паники штаб вырабатывал план отступления. Узнав об этом, Мамонтов возму- тился, прибежал в штаб, накричал на Чеканова и помчался в окопы. Раскалил один пулемет, бросил его, подбежал к другому. Мы пополнили свои огнеприпасы при помощи эскадрона Городова и перешли в контр-атаку по всему фронту. Противник отступил в старые окопы и затих. Мы напрасно ожидали второй бомбардировки. Пулеметная и ружейная стрельба заметно ослабела. Пули то перелетали наши окопы, то, не долетев до них, ударялись о застывшую землю и от рикошета заунывно гудели. К утру подул холодный восточный ветер, заскрипели угрюмые сосны, посыпали с колючих ветвей охапки снега. Холод подействовал на противника, картина боя изменилась. Начался ураганный огонь. Казалось, кононада возобновилась. Но орудийные выстрелы стали удаляться все дальше и дальше. Правый фланг нашей цепи бросился в наступление, а за ним и весь фронт. Белогвардейские солдаты бросали винтовки и поднимали руки крича: — Товарищи, мы мобилизованы! Сдаемся! Шинели у них обледенели и были похожи на сыромятные кожи. Щеки, губы, носы покрылись инеем так, что невозможно было различить черты лица. Раненые, как черви, сползались в к у ч у , чтобы согреться. Мы двинулись цепью к Малышеву Логу. Противник, окопавшийся у кромки бора, принял небольшой бой и отступил в линии железной дороги. 3 9 ...Солоновский бой кончился только на шестые сут ки. Восточный резкий хиус мучными перекатами выравнял степь у Малышевского подножья. Партизаны, забросив винтовки за плечи, разместились по пять-шесть человек на псдводах. Ежась от хиуса, с потупленными головами, они прижимались друг к другу и р ы л о слушали скрип заверток и резов. По временам слышался сердитый окрик ямщика: — Тпру! Завертка, испротуды ее... порвалась! Тройка, запряженная в большую поповскую повозку, пронесла комполка Кожина к головному батальону. Вскоре показалось черное пятно Космолинского бора. За последним околком в кот- ловине стояли приплюснутые к земле избушки Мельникова. Головной батальон ныр- нул в у з к ий переулок. Разведка донесла, что противник отступил из Новичихи на станцию Поспелиху. Наш обоз двинулся на Новичиху. Я выслал вперед квартирмейстеров, чтобы обеспечить озябших партизан квартирами. — О чем призадумались, ребята? — спросил я партизан, поровнявшись с подводами второго батальона. — Холодно, товарищ Цыкунов, — сухо ответил один. — Ничего! Закурим, пробежимся пешком п согреемся! ' — Прыгай ко мне в санп! — крикнул мне Закожурников. Ямщик остановил подводу: — Лошадь твою привязать что ли, товарищ командир? — Не надо, — ответил я, — она и так от меня не отстанет? К нашей подводе, мелькая огоньками цыгарок, сбежались партизаны. Они о чем то спорили. — Ну, чего не спросишь? Спроси! — долетели до меня выкрики. Один подталкивал другого. — Просмеет еще, — хмурился партизан.