Сибирские огни, 1931, № 5

— Ну, дак я начинаю, товарищи, — громко выкрикнул Митя. — Давай, давай, а мы послушаем, — отозвались со всех углов. — Да отоприте дверь там... Душина, — пробасил Мокей и опустился на пол, приготовившись слушать. Об организации артели с козлушанцами Митя заговорил также просто, как с ребятами. — Укажите нам другой путь, как не в артели? — Спрашивал он собравшихся и тотчас же отвечал сам. — В работники к Анемподисту Вонифантьичу, или по деревням к богатым мужи- кам? Может ли Зотик, Терька или Вавилка один и корму на зиму скоту наготовить, и дров запасти и зимой в промысле один управляться? — Не может!... Дадут ли одному Зотику, Терьке или Вавилке и пороху и дроби и капканы и ру- жья в кредит? — Нет! Да это и невозможно. Одиночек охотников тысячи, и где же ко- операции с одиночками дело иметь? Подумайте-ка... А артели, хотя бы и молодежной, советская власть даст. Головой ручаюсь, что даст. — А с пушниной? А с товарами? С хлебом? Ему очень хотелось сказать и о переделке психологии артельщиков, о влиянии организующейся артели на быт Козлушки, но он чутьем угадывал, что об этом гово- рить с козлушанцами еще рано и налегал на ощутимо близкие — вопросы. — Позволит ли артель Денису Денисычу обманывать на пушнине, порохе и то- варе? Артель сама сдаст пушнину государству и сама получит за нее и деньги, и товары. Митя говорил, так убедительно и о таких близких всем вещах, что организация артели, казавшаяся многим еще час тому назад, дикой затеей, — теперь не вызывала сомнений. —• И красный товар у артели будет? — разорвала молчание щеголиха Митревна. — На пушнину и товар будет, — ответил Митя. — Ниток юрошных, голубчики, скажи, замучилась... А мне дробовик и штобы на тридцать сажен запузыривал, — вновь вскочивши на лавку, крикнул Амоска. х х — Репейнова масла, голову змазывать, — тоненьким голоском пискнула Соси- патра. Но Анемподист Вонифатьич так посмотрел на нее, что она сжалась в комок и спряталась за сарафан Фотевны. — Они тебе змажут, они вам змажут, распустили ухи те... К у пцы сопливые вы- искались... они вам наскажут соловья на сосне... Глаза Анемподиста Вонифатьпча забегали по лицам присутствующих. — А я так думаю, что ни надо им этово дозволять, мир чесной. Супротив закону божьего это... Купечество даже и в библии освящено, а они артельио купцовать хо- чут. Не надо да и только. Поднявшийся вслед за словами Сизева шум, заглушил речь Мити. — Не надд-а-а! — Кричали одновременно все сизевские дочки, во главе с Фотевной. — Не желам! — Изо всех сил кричал Зиновейка-Маерчик и его жена. — Краснова товару давай! — Товару до зла-горя! — кричали остальные. — Юрошных ниток ! .. Иголок! .. — Дробовик подайте мне... Дробовик! — визжал, вытаращив глазенки, Амоска. Дед Наум растерялся и не знал, что делать. — Богом прошу, перестаньте реветь! Ну можно ли этак то... Но собрание не унималось. — Я вот тебе дам, не надо, — грозно поднялся с пола Мокей и надвинулся на Анемподиста. В избе сделалось тихо. — У самих всего полно, да довольно, а другим не надо, — подхватила Пистемея, а за ней и Митревна.