Сибирские огни, 1931, № 4

— Тогда едем через Боровское, —предложил я. — Поведем наступление вместе v с моим отрядом. Ведь Егерьский полк — один из самых сильных белых полков. — Пустяки! — воскликнул Каширов. — Я со своим отрядом разбил Анненков- ские части на станции Поспелиха! Сидевшие за столом поддержали Каширова. Я вышел на улицу. Дома мне согрели самовар, я вымылся в холодной бане и пе- ременил белье. • • Утром приехал в Боровское и явился к Игнатову. — Отряд выступил на село Бутырки часа полтора тому назад, — сообщил мне Игнатов. Мне оставалось только ждать в Боровском возвращения отряда. Я почувствовал глубокую обиду. Почему Игнатов не сообщил мне о егерьском отряде? Не потому ли, что ему хотелось назначить Стреляева начальником отряда? Стреляев храбрый па- рень, но он не только не знает правил военной стратегии, но и прямо пренебре- гает ими. Я метался из угла в угол. Сходил к озеру. Услышав странный шум и топот ло- шадей, снова прибежал в село. К штабу сбегались партизны в одном нательном бе- лье. Беспорядочно скакали верховые. Все они спорили, ругались. Поднялся невообрази- мый гам. Я едва разыскал Баженко и попросил eroi рассказать, в чем дело. С трудом успокоили мы партизан, распустили их по квартирам, а сами ушли на озеро. Баженко рассказал мне следующее: в — Мы проехали село Буканское, рассыпались в цепь и повели наступление на Малые Бутырки. Местность, в которой расположились белые, была скрытой. Сделав большую перебежку, мы поползли дальше. Наше продвижение не было замечено про- тивником и мы беспрепятственно пробрались к самым огородам: В этот момент взвод под командой Чайникова открыл огонь по церкви. — Чайников? — перебил я: — он больше похож на бандита, чем на партизана.. —...противник, засевший, как оказалось, под самым нашим носом, в крестьян- ских огородах, открыл ураганный огонь и начал бросать бомбы... Кожин куда-то исчез. Партизаны забегали кто куда. В полнейшем беспорядке, — группами в пять-шесть че- ловек, — мы прибежали в Буканское. Здесь узнали, что отряд Каширова окружен и прижат к озеру, партизаны бросились спасаться вплавь. Я мобилизовал ямщиков "и по- рхал туда. Представь себе картину: плыть надо было около двухсот метров. Партизаны второпях выворачивали плахи из бань и бросались с ними в озеро. Блынского ранили. Он зажал рану рукой, и на одной ноге прыгал к бане. Сорвал с бани дверь, лег на нее животом и, огребаясь одной рукой, поплыл на нашу сторону. Белые подбежали к бе- регу п открыли огонь. Два раза Блынский нырял вглубь, не выпуская двери из рук, Сотни партизан под градом пуль плыли по озеру и, как, утки, булькали в воду. Блын- ский ослаб, потерял равновесие, дверка выскользнула из-под него, и он рухнул в воду. Партизан, плывший рядом, нечеловеческим усилием подтолкнул к Блынскому бревно. Блынский вынырнул, но, не успев схватиться за брешо, снова скрылся под водой. Над его головой сомкнулись р а бревна. Мы потеряли всякую надежду на спасение Блынского. Но он вдруг вынырнул, два раза махнул руками и уцепился за бревна. Подул ветер с запада, попутной волной прибило Блынского к берегу. Он почти обес- памятел. Баженко вздохнул: — Вот что значит неумелое командование в боевой обстановке! — Да, товарищ Баженко. И благодаря этому мы угробили до четырех сот лучших партизан, — с огорчением подтвердил я. Оба мы были сильно взволнованы. Баженко пристально смотрел на меня. Я чуть не выдал своего возмущения по поводу действий Игнатова — но во-время уделался. — Теперь, наверно, собрались на совещание, — машинально сказал я. — Да, надо итти, — откликнулся Баженко, опуская глаза.