Сибирские огни, 1931, № 4

— Председателя позову. Валила отвела Аилу в свою юрту. Вечером послала вертеть сепаратор. На второй день Кумсак собирался в Павловку и тетка Валила наказала, чтобы он разыскал Урумбасар. • • Марфа Константиновна пришла на рассвете, когда в доме Стафея все, кроме хо- зяйки, спали: она провожала коров к пастуху и принесла в руках таловый прутик, который сейчас изгибала во все стороны, словно хотела сломать. Ее высокая грудь вздрагивала. Босые нош были красными, как у гусыни. — Рано бегаешь. — Василиса, разговаривала, не отрываясь от печи, в кото- рой догорали последние кизяки. — Идола-то твоего разе дома нет? Марфа седа на лавку и озлобленно махнула рукой: — Дрыхнет на кровати. Разь его какой чорт возьмет? Всем святым молилась: нивако^ пользы. — Она подняла глаза, полные слез. — Грех на душу брать боязно, а то бы... Василиса повернулась к ней, наклонилась, и Марфа услышала горячий шопот: — Уйди. Брось ты его окаянного. На работу поступишь. Вчера штоисти Харьку, Фролкову бабу, приняли: «В столовой, — сказали ей — родить будешь: печи топить,' воду носить, посуду мыть». — Тот не был у нас? — Марфа Константиновна слова эти произнесла быстро и вполголоса; румянец залил щеки. — Шаров-то? Ишь ты какая! Тосковать стала? Сами дождаться не можем. — Василиса хлопнула Марфу по плечу. — Старший телеграмму отбил: завтра приедут. Во дворе Стафея Ангипова стояли автомобили, лежали красные бочки с бензином, мотки телефонных проводов, горы лопат. Об'емистые утробы амбаров наполнены не зерном, а инструментами — оружием для многотысячной армии. Станица оглохла от шума и перестала различать отдельные звуки и голоса. Уз- кая улица с новыми заплатами мостов захлебывалась. Скрипели бесконечные обозы. Тянулись караваны. Плыли длинные дроги, до последнего вершка занятые землекопа- ми, каменщиками, плотниками. То и дело сновали шустрые автомобили. И за ими уже не бегали табуны ребятишек, как было недавно. Где-то на юге поднялась си- лушка не меряная и шлет и шлет людей в степи. Суетились станичники, словно по- теряли что-то. На улице гуляло половодье. Во дворе Стафея спали люди, словно на станции железной дороги. Хозяин с тех- ником Виноградовым уехали в горы осматривать лес и выяснять возможность сплава. Новые и новые партии людей под'ежали к дому и располагались в улице, словно на базаре. Под крышей стоял стол. Он всегда окружен людьми. За станицей люди расположились бивуаками, ожидая приказа о наступлении. В тот день, когда приехал в старцию инженер Горох, с утра толпились во- дворе стафеевой усадьбы сютники и пятидесятники — предводители артелей. • 4 . Дарья Афанасьевна раскрывала чемоданы, в которых среди белья стояли банки с вареньем. Горох в кожаной тужурке и белой казакской шляпе сидел за столом. Она изредка бросала на него колючий взгляд из-под переломленных бровей. — Говорила: уложи чемоданы как следует... Все банки побились. Белье в руки взять нельзя. — Облизывала пальцы; плечи ее вздрагивали. — Всегда кровь мне пор- тишь, идиот. Горох молчал. Дарья Афанасьева не унималась. Она с» слезами на ресницах го-, ворила, что он ее увез из города, где просторная квартира с освещением, отоплением и водопроводом, и намеренно ставит в невыносимые условия. Арефий Михайлович хо- тел сказать, что он с великой радостью оставил бы ее в городе, но прикусил язык: