Сибирские огни, 1931, № 4

В сумерки Урумбасар седлал коня, — он отправлялся к колодцу Ак-Булак. По, мгарял слова хозяина: — Все узнай и вернись, пока не родилась луна. • • Настали дни, каких не знали никогда. Из казакской песни. » Алдиаров натянул поводья и остановил коня. Оглянувшись назад, он увидел лишь серые скалы да кудрявые елочки. Юрты Мултея скрылись за выступом горы. Урум- басар задумчиво чесал переносье и черенком плеточки ударял о хозяйское седло, осы- панное серебряными звездами. Не вернуться ли назад, пока не узнал хозяин, что тай- ком о/г него взял Урумбасар седло, поймал лошадь в табуне и направился в степь? — думал Алдиаров. — Вдруг, наврал Кумсак, нет у русских, которые приехали на шай- тан-арбах, магазина, не примут его на работу и не дадут полотна на рубаху, ситцу на штаны, на платье жене и на чапан? Куда тогда денется Урумбасар? Мултей не примет, семью прогонит, дети голодными волками пойдут от юрты к юрте. Предки Урумбасара были верными степи и ее законам, а он, сын Алдиаров, оставит кочевку и привяжет себя к одному месту, жить будет не от земли, а от какой-то дороги, которую выду- мывают русские. — Алдиаров склонил голову; впился глазами в шею лошади, но в :!адумчиво |Сти не видел гривы. — А если, как во время большой войны, поднимутся казаки против русских, то ему, Урумбасару, изменившему степи, не- сносить головы. Не зря же говорил Мултей, что казаки не вытерпят и землю не отдадут, да и знахарь Аргунгалы бормотал об этом же. Алдиаров поднял голору, долго и бесцельно смотрел на снежные вершины вдали и' опустил плеть на сытый бок лошади; поехал назад к нултееву аулу. Когда на склоне горы увидел хозяйские табуны — сердце его больно ударилось о грудную клетку. Нет, он не хочет больше пасти баранов для ожиревшего хозяина и выпрашивать у него ку- сок уяса. Русские дадут ему за работу деньги, на которые купит, он плису на два кааь ; ола — себе и Аиле. Он повернул лошадь и во весь мах помчался вдаль. Елки на склоне горы кружились в хороводе и бежали навстречу всаднику. Он остановился и спрыгнул на землю. Обмотнул повод вокруг шеи лошади, что- бы отпустить ее. . С горы сыпался мелкий щебень. Урумбасар поднял голову. К нему спускался Кумсак: Алдиаров улыбнулся и затылком ладони провел по губам. От него, Урумбасара, не скроешь, он все видит: он знает, что молодой казак хочет повидать светлоглазую девушку. Но у Алдиарова короткий язык: никому не выдаст ч он тайну Кумсака. — Торопись — артель отправляется сегодня. — Парень подошел к нему и поздоровался. —. Пошто лошадь отпускать хочешь? — Хозяин рассердится. Хозяино(ва лошадь. У Урумбасара нет ничего, кроме рук, которыми он может только копать землю и ворочать камни. — Твоя лошадь. Скольку лет работал на бая? -— И на вопрос этот сам себе гру- бо ответил Кумсак. — Десять лет работал? Твоя лошадь. — Скажут: украл. Бумажку дай. Кумсак выдернул из кармана листок, на котором с одной стороны фиолетовые крючки арабского шрифта рассказывали о Евгении Онегине 1 , нацарапал: «Я, казак Кумсак, Мугаров сын, учусь в педтехникуне и устанавливаю, чтО| де- сять лет дороже лошади и конь этот его, Урумбасара Алдиарова. Потому и как я расписался». x - j f . j^ Алдиаров бережно свернул бумажку, завязал в узелок на подоле рубашки и от радости захохотал. Взмахивал плетью и гикал. Конь вытягивался в струнку, оги- бая гору. • 1 „Евгений Онегин* переведен на казакский язык акыном Абаеи, особенной популярностью пользуется .Письмо Татьяны".