Сибирские огни, 1931, № 2 - 3

Пьяные глаза его слезились и смотрели с лицемерной любезностью. Он вдруг не- ловко улыбнулся и фамильярно сказал: — Выпейте рюмочку, а? Я иопрошу вас, знаете... ежели можно, чтобы, значит, иащет голосу скорей решили, а? Я налью рюмочку... вот колбаска. Ефимов ревниво смотрел на Кокорина, как на соперника. Сдерживая растущее презрение, я спросил: — Выли в коммуне имени Ленина? — Это которая в Баяндае? — Да- Говорят она здорово растет? — Довелось быть... — побледнев, сказал Кокорин. Он откинулся на спинку сту- ла и недовольно крякнул, На минуту глаза его стали жесткими, как у отца. Когда я расплачивался за квартиру — Кокорин сначала недоверчиво посмотрел • на меня, но потом жадно и ловко схватил бумажный рубль и быстро спрятал его в ши- рокий карман штанов. Ожидая пока Ефимов запряжет лошадь, я стоял во дворе и огля- дывал постройки, большой скотный двор. Когда мы проезжали мимо дома Кокориных, из окна послышался отчаянный женский вонль. Ефимов сильно хлестнул лошадь, но я успел услышать озлобленный крик Дмитрия: — Замолчи. Убыо-у, стерва! Через полчаса, проезжая березовую рощицу, Ефимов закурил трубку и с делан- ным сожалением-сказал, кивнув на покинутую деревушку: — Слышали зятька? Ох, хитер народ! Насчет восстановления голоса каждого просят. Авось кто поймается на ихнюю удочку... Сплюнув и оглянувшись вокруг Ефимов наклонился ко мне и торопливым шепо- тком проговорил: — А только не надо бы им восстанавливать голос, зверп народ. По три батрака держали... Я к ним заехал, чтобы только бесплатной квартирой и харчами у тестя по- пользоваться. Н-но-о, серая! Но, пошла! — закричал вдруг Ефимов на кобылу и замах- нулся на нее кнутом. • • Лесистые склоны далеких холмов стали золотисто-розовыми, когда на них упали лучи солнца. Мы под'езжали к селу Баяидай, рассеченному Якутским трактом на две части. В пыльной улице пахло кнзячным дымом, нылью и парным молоком. У ворог коммуны нас встретила свора гладких, с лоснящейся шерстью, собак. Ефимов начал беспокоиться, однако собаки только добродушно обнюхивали нас и лошадь. — Не беспокойтесь, они смирны, -— приветливо закричал бородатый человек, вы- шедший из ворот. — Вы к нам? Здравствуйте... Бородатый человек предупредительно открыл нйм ворота и мы в'ехали во двор, в правом углу которого сверкали лемеха плугов. По соседству с плугами под навесом стояли сенокосилки, рядовые сеялки. По двору бродили около трех десятков жирных и сытых собак. Бородатый человек о пытливыми и строгими глазами назвал себя зав- хозом и спросил но какому делу я приехал. Завхоз внимательно выслушал меня, одо- брительно кивнул головой и повел на квартиру. — Вот тут ночуйте со своим ямщиком, — простодушно сказал он, указывая на маленькую, чистую комнатку. — Через час приходите ужинать... Это в другом доме, рядом. А собак не бойтесь — озабочено повторил он. — Мы их с намерением разводим. К зиме теплые дохи будем шить пз собачьих шкур. Я вышел на крылцо. Привязав потную кобылу «Маруську» к столбу п положив свою сбрую в ходок, Ефимов тщательно и критически начал осматривать плуги, телеги, сбрую коммуны и когда находил свеже-порванные ремни, связанные веревочкой, или замечал рассох- шееся колесо, ироническая улыбка кривила его губы. — Эх, ком-муна, — слышал я его издевательский шопоток.