Сибирские огни, 1931, № 2 - 3

— Украл, что ль? — Не украл, а сам Гулый дал ему... — Да за что это? — Не знаю, но думаю — так это!.. А насчет того, что Митулев меня «морд- вой» называл — я хотел утром в газету написать... А теперь выходит как будто не стоит... Иванов косит глаза на Татина. Некоторое время они идут молча, раздумно глядя в землю. Потом Татин повторяет: — Стоит ли?.. Жаль Митулева трепать. Он уже извинился... Больше не буду, говорит... «* Иванов замедляет шаги. — Митулев это одно дело. Погодаев неправильно поступил, — вот что досадно! Во-первых, укрыл выпивку Митулева, во-вторых, укрыл, что он тебя «мордвой» на- зывал... А это что?.. Надо писать!.. Почем мы знаем, с чего Митулев все эти штуки отмочил? Кто-то толкает «го на это. А раз Погодаев сквозь нальцы смотрит — зна- чит, помогает спотыкаться Митулеву. Надо с корнем такие цветочки рвать... Пиши! — А как же Погодаев?.. — Вот и будет ему наука — быть твердым всегда командиром. Пусть признает свои ошибки. Это всем будет на пользу. И все пойдет по верной дорожке тогда... Татин кивает головой. — Я напишу... Сегодня напишу... — И я кой о чем напишу, — говорит Иванов. • • Вечером Иванов и Татин сидят в ленуголке и старательно пишут. Написав не- большую заметку, Татин смотрит через плечо Иванова на испещренный нестройными буквами большой лист бумаги. — Расписался же ты, Стена!.. — Обо всем, полностью надо сказать, —• отвечает Иванов. — У меня новое пред- ложение. Читай!.. Татин медленно читает: — «Что не ликвидировано' для строительства социализма»... Заголовок? — Название... да... Ты читай про себя, я скоро допишу... Татин опускается на кресло позади Иванова и, держа в руках лист бумаги, ше- пчет: Дорогие, товарищи читатели. Сообщает военкор Стива понятным, простым письмом для каждого ма- лограмотного человека, какой враг не ликвидирован, не уничтожен. Видимый враг в нашем Союзе ликвидируется удовлетворительно, мож- но считать — хорошо. А невидимый враг у нас, товарищи, еще не распе- чатанным остается п о нем возбуждаю я мое предложение. Невидимые враги это — зло, самолюбие, ненависть, лицемерие, ску- пость, гордость собственная, а также несознательность. Все это приводит к колебанию в наших рядах, а через это ослабляет их. Я, чтобы распечатать эти невидимые микробы — считаю необходимым приступить к новой организации всех стойких товарищей, желающих бо- роться против этих скрытых вредителей, и, наоборот, привлекать трудя- щихся думать об общем деле строительства социализма»... Татин встает с кресла. Он раскраснелся, дышит громко и возбужденно. Иванов дописывает последние слова своей заметки. Татин облокачивается рядом с ним на стол и бормочет: