Сибирские огни, 1931, № 2 - 3

На штурм «ы вышли в эти дни Литературного порыва. Идут в «Сибирские Ог ни», Ударники на зеук призыва. Растет и крепнет свежий гул, Живет и ширится движенье, И Александрова п р о г у л Встречаем мы как достиженье. А вот — поэтов рой веселый: И «старички» и новоселы, Обилье рифм, юбилье строф, И дуновенье всех ветров. Здесь и Молчанов молчаливый Свой ч е р н ы й х л е б жует г од ивой. Он позабыл и милый край И А и г а р у и в о е н о р г а: Он полон, полон через край Индустриального восторга! Уже Непомнящих не славит Леса, где белка и лиса: Нет, он восходит на леса, В стихи вмешав бетон и гравий И, м е л а н х о л и е й томим, Вихлянцев шествует за ним. Вот Чугунсив. Он весь — порыв! Подняв кирку свою, как знамя, Сумел бы он любой прорыв Заполнить звонкими стихами. О, Николаенко. Привет, Певец русачьего раздумья! О, Березницкий! Твой о т в е т Был ложной вестью новолунья. Зачем, романтиков пугнув, Ты вновь затих в своем углу? Лев Черноморцев, сколько лет! Куда твои простерты длани? Поет пустынь завоеванье Сей конструктивнейший поэт. • Друзья, не полон список этот, Но грех такой не ставьте в счет: Кто сосчитает всех поэтов? Кте>, смертный, звезды перечтет? Скорей, скорей, кончать прогулку Уж новый рой рокочет гулко. Сюжеты новые несет, Литературный новый год.