Сибирские огни, 1931, № 10

Во всем виноват Макар Матвеев. Он меня все время подгова- ривал делать всякие пакости, чтобы самому отвертеться. Избить Жакижанова тоже он меня ПОДГОВОРИЛ. И когда я хотел отказать- ся, он мне пригрозил убить на первом месте. Не хотел я бить Жакижанова, но боялся и избил, честное даю слово. Теперь должен сказать всю правду насчет подшипников. Вино- ват опять же не я. А мне ведь мучительно, ко-да все ребята на меня озлились, смотреть на меня не хотели Исключили меня из комсомола и прогнали с работы. Ажно сердце холодело и ночи не спал я—мучился все, но никому сказать не мог, потому за мной следили. И ежели бы я сказал, то т ут же каюк бы сделал мне Матвеев. Подговорил меня песок насыпать и туг же был Соснов— они стояли около дверей и вроде, как разговаривали, а я сыпал песок. Они хитрые, сами ничего не делают, а других заставляют. Стыдно мне, ребята. Стыдно. И на кой чорт я такой шелуди- вый на свет родился? Друюй бы на моем месте не подчинялся Матвееву, а я не могу, на характер слабоват. Прошу ячейку разобрать э то заявление и принять меня в ком- сомол обратно. Терпеть больше не могу, решил все начистую. Думаю, простите. Я исправлюсь. Только не говорите Матвееву, что э то я писал, а то плохо будет. Ф. КОЛЕСНИКОВ. *— Та,к — промоллви Макс, я — Попят.но Читаме дальш. е ОТ ОЛЬГИ КОЖАНОВОЙ. Заявление: Прошу ячейку разобрать мое заявление в следующем. Месяца два тому назад я ветреги .а на заводе Макара Матвеева. Глянулся он мне, как хороший, боевой работник-общественник, стойкий комсомолец и коммунист. Это мнение у меня крепко сидело до одной памятной ночи. Матвеев однажды ночью пришел ко мне с определенным жела- нием обладать мною. Я оказала ему всяческий отпор. То* да он мне рассказал все. Оказалось—он мой земляк. Одной деревни мы с ним. Лишь с той разницей, что у него отец был ярый кулак (сейчас раскулаченный), а мой отец мал мощным се- редняком. Его настоящая фамилия Спиридонов, имя Герасим. Я уехала в город учиться и связь у нас с ним порвалась. И вот через несколько лет я вновь его встретила с фамилией Матвеев. У меня было тверд ое желание: пойти к ребятам и рассказать кто он, э т от „активный работник", но он, воспользовавшись ки- нутной моей слабостью, просто взял меня, а потом пригрозил, что если я сьажу, кто он, то расскажет всем о моем позоре. Я хранила позор и хранила тайну . . . Несколько раз пыталась я пойти к Максиму и рассказать все, что знаю, но э то было только мгновение, а затем снова перед глазами вставала Матвеевская угроза. И я молчала. Сейчас я решилась написать. Не могу больше скрывать то, что надо знать всем, обязательно надо. Я виновата. Скрыла врага. Осудите меня, дайте мне наказание, но не исключайте из комсомола. Я хочу жить и работать. Оставьте меня у себя в ячейке. А с Матвеевым примите меры. О. КОХАНОВА. — Та,к — сказла Макяс и посмотлре на другйо бере, г покрыйты маленькиим домикам. и Долог молча.ли — Наод принимьат мер.ы Немедленн.о-же — Меыр давон приня,ты — усмехнуьлас Марий.ка