Сибирские огни, 1931, № 1

принесла она? Сколь юбок-то? Перина есть или нет? Нидушкн-то мяконьки? Прида- ное хорошее — ну и слава осподу богу. - _ Никанор, оиустнв голову и перешагивая через пеньки, шел к сеновалу. Он по- ходил сейчас на гигантского журавля, разгуливающего но болоту. Мокрой ладонью провел по лбу: пальцы были липкими — на них капельки крови. Комары пели так тонко и раздражающе что казалось — кто-то стальной волосинкой царапает в груди. 8 Вернувшись домой, управитель закрыл на крючок дверь своей маленькой, иочо- жей на ящичек, комнатки. Сел на пихтовый обрубок, поставленный на «нона» и за- менявший табуретку. Разломив записную книжечку летчика Лрымжанопа, остановил взгляд на стройных шеренгах букв: «В случае... прошу сообщить Зое Викторовне Лрымжановой». В записке назван знакомый город, несколько ,1ет прожил в нем, хорошо помнил все домики на улице с гастрономическими магазинами и вывесками «варшавских нартных». Улица эта сохранила, старое название — Фортштадская. — Чей are это дом? Номер тридцать первый... — Управитель но пальцам считал дома. — Сычевы, Коровины, Балалайкины... Да ведь это дом купца Мясоедова. Он не знал, что от этого старого дома, пострадавшего в большой пожар, не оста- лось ни одного кирпича, а на месте его стоит серый домище, словно высеченный из гранитной скалы. Дом JMs 31 сейчас ближе к окраине, он построен минувшим летом и живут в нем сотрудники управления постройкой новой железной дороги. Окно открылось, стена раздвинулась и город с деревянными домами, грязными улицами и скрипучими тротуарами то тем, то другим боком лез в комнату: управи- тель видел перед собою и престарелого епископа с бородой, похожей на сноп ковыля, и городского голову с тяжелой как у целикана грудью, и начальницу женской гимна- зии в черном платье и маленький шляпке, напоминающей игрушечную тыкву. На- чальница очень походила на цесарку, но от воспоминания о ней у превосходитель- ства встрепенулось сердце и жадным блеском налились глаза. Он сомкнул веки, чтобы не видеть ее. Он мог заставить этих непрошенных гостей рассказать обо всем. Потряс головон. Нет. он пе будет расспрашивать их, — он совсем не желает слышать оскорблений. — Будет время — поговорим... языком пулеметов. — Потряс кулаком над го- ловой. — Отправим туда, куда Макар телят не гонял. Он видел нод собою белого коня, длиннобородых старцев с хлебом-солью и хоруг- вявм, видел н губернаторский особняк, открытый для него. Город встретил, его ли- кованием. Когда-нибудь в саду воздвигнут памятник и на серой глыбе пьедестала выбьют слова: «Славному капитану... геройски погибшему в чипе генерал-губерна- тора...». — Скоро, скоро —- конец. .. Я буду... — Он схватил стол и тряс его, как медведь крышку улья. Обломок зеркала, бритва и деревянная чашка упали на пол. Бритва про- валилась в подполье. У правитель хлопнулся на лежанку в углу, смял подушку. — Разве с англичанпшком поговорить? — Щипал жесткий ус. — Один чорт: тоже большевик. Через минуту он громко спросил: — Л какие меры применить к этим выродкам? Еще в 1925 году, заметая следы после неудачно подготовленного взрыва в боль- шом городе и возвращаясь к Кандыковку, он сказал, что ни одного подозрительного пришельца не выпустит за болото. Он не отступит от этого решения. Лагушек. стоявший возле постели, пахнул гнилой картошкой. Управитель налил из него полную чашку мутной, как апрельская вода, жидкости, вылил в рот и крякнул. На широкий ремень одел кобуру и вышел. В сенях встретился с Дуней, женой Осина. Она. обвила шею его руками и новисла. Он толкнул ее кулаком в живот.