Сибирские огни, 1931, № 1

— Да, так... Прогуляться надо... Уже крыльцо казармы. — Счастливо! — бросает Погодаев и скрывается за дверью... А все-таки разговор с Гранцевским оставил скверный осадок! Он обострил и ч *» рассредоточил восприятие. В поле зрения вовлеклось множество мелочей, подробно- стей, которых обычно не замечаешь. Но все мельтешит убыстренно перед глазами и ни- как не утверждается в сознании. И даже так. Вместо грязного полотенца, висевшего на первой же у входа в по- мещение ^ройке, промелькнуло что-то вообще белое и грязное, От дневального остал- ся только один штык, болтающийся неизвестно на чем на высоте трех четвертей метра. Чей-то портрет словно рассыпался на составные части: красная рама — бе- лое поле — темное пятно посредине. Иогодаев суетливо прячет сложенную вчетверо диаграмму в свой столик и на- правляется к дверям ленинского уголка, за которыми слышен низкий рокот, словно гуденье далеких телеграфных столбов непогодливой ночыо. — Надо идти к ребятам, а то совсем разбалуются нервы, — думает Погода- ев. — Кстати, завтра выходной день. Кажется, Татин хотел сходить в город. Надо спросить... Дверь ленинского уголка открывается сама. Навстречу движется озадаченное ли- цо с мертвецкими глазами. И, — так бывает на экране, — наплывает прямо на По- годаева. — Татин!.. — Товарищ командир! Чужой голос, — требовательный, нервирующий, - ^ з в у ч и т упреком. И — про- тив воли — Погодаев бросает грубый, бесшабашный вызов: — Где вы пропадаете? — Митулев... 'Гатип поперхнулся. И это непонятное поведение Татина действует разжнгающе. Ненужные слова, напряженный тон — то, что так легко обошел Погодаев в разговоре с, Гранцевским, — все это теперь берет верх. Беспорядочно и ошарашивающе насту- пает Погодаев на Татина, закидывая его вопросами: — Где Митулев?.. Я вас спрашиваю?.. Откуда вы?.. Что Митулев?.. — Там... Он говорит... Киля... мордва-голова... Глаза Татина вываливаются ds'-под век. Руки трясутся. — Ты чушь городишь!.. Где Митулев,—повышает голос Погодаев и тотчас же спохватывается. Но уже поздно. Лицо Татина отринуло назад. Сам он приподнялся на носках и, колыхаясь, опу- стился па койку. И словно что-то поняв, странно успокоившись, -произносит замо- роженым голосом: —>-Вы больны, товарищ командир!.. Погодаев разбит. Остается—самое лучшее—сдаться. Но как теперь сделать vro ему, командиру? — Лучше бежать! Бежать! И он, Погодаев, бежит. Снова мелькает красная рама, что-то белое и грязное, штык в воздухе... Спина Погодаева скрылась за дверями. Тогда встает с койки Татин и—прямой, засушенный—идет, устало смотря перед собой, между коек... Прошла ночь — и не знает Погодаев, какие сны видел Митулев, Татин, Боду- най. Елков, Иванов, остальные бойцы его отделения.