Сибирские огни, 1931, № 1

нах холмов. Вечернее небо светилось изнутри, как матовый фонарь. Рядом с Терещен- ко сидели его восемь товарищей, кругом — красноармейцы. Гости только что познакомились со всеми ухищрениями новейшей военной тех- ники и были немного смущены воспоминаниями о примитивных 'средствах, которые были у них десять лет назад. / — После этого, что нам пришлось услышать, как теперь готовятся воевать, таи и рассказывать как то неловко с чем мы воевали. Прямо что одним духом. Тов. Терещенко подождал, как будто смущенные его слова были вступлением и требовали паузы. Красноармейцы полулежа и сидя смотрели спокойно и внимательно. — Но нам подходила такая судьба, товарищи, чтобы вставать на защиту своей страны. Который хотел, чтобы его домашность не шевелили, другой так понимал, что деревню свою надо отбить. А были товарищи, что шли заодно с Красной армией защи- щать всю страну. Разные были с нами люди. Много геройства было, конечно; было и худое. Тов. Терещенко вздохнул. Торжественность, с которой он начал говорить, ему мешала, Ои подождал, наклонился вперед, словно пошел навстречу. Красноармейцы легонько шевельнулись, чуть-чуть выправили ленивые небрежные позы. От этого внимание стало острее. Тов. Терещенко снял шапку. v — Многие меня т у т испрашивали товарищи, что нас заставило идти в парти- заны. Как были вы тогда ребятам еще, мы вам раз'ясним. Он, наконец, нашел ту внутреннюю легкость, от которой голос его получил силу и жизнь. ' — Видишь, вернулись мы с фронта, человек тридцать нас. Колчаковские отря- ды к нам подкатываются. Мы и решили себя защитить и Красной армии помочь, и, конечно, выступили. С двум винтовкам, с топорам, да лопатам, да с охотничьим ружьям... Правильно — так и пошли. Ребята мы все таежники, стреляем хорошо. Крестьянство, видя все расстрелы белогвардейцев, выступило очень согласно с, нами. Партизанов не может быть без поддержки народа. Так что одни мужики воюют, другие пашут, третьи кормят. Сам пашет, сам и разведчик. Насчет командиров как ' Пареиь ежели сам из себя боевой, то принимал команду. Товарищи ему доверяли. Глав- ным был начальником — Кравченко. 7 Фронтовую полосу держать мы были не в силах, а в ночное время делали налет. Мы были хучь маленькие собачки, но на нас враг оглядывался, и тем будто помогали. / Выступали с десятью патронам и ходили шестьдесят человек на триста. Ту т , конечно, не фарт, а все дело в том, чтобы не падать паникой. Опять привычка назад не сда- вать и берегчи друг друга. Припас приходилось расходовать аккуратно, потому что оыл своедельный. В Степном Ваджее были наши потронные мастерские. За главного химика работал у Кравченко военнопленный австриец Антон. Он и горючую серу из камня 'выжигал, и камень тот сам сыскивал в горе около Ермака, Ну, патроны наби- вали, пули лили. А мы ладили на одну т у пулю двоих поймать. Нам бы теперешних орудий, так бпли бы — подставляй только лоб. А то первый пулемет мы добыли ь бою под Перовом, а до того делали деревянные трещетки. Стучат они — пулемет да и все! Враг остерегается, и нам веселее. , Над футбольной площадкой впереди взлетал темный мяч. Тени исчезли, и лег- кие футболисты, как нарисованные розовой пастелью, погнали мяч к закату. Тере- щенко хптро поблескивал озорными глазами. Обносились мы к тому времени, как черви, и ходили в своей непромокаемой. О т у нору и выдубили ее ветром, да солнцем. Кожа на нем в самом деле была выдублена ладно — гладкая и крепкая. — Ближе да ближе к Нарве, — большие там тайги, темные. П откуда не жда- ли — вдруг доносит разведка: идут большие силы. Соткнулись разведки — оказа- лось сам Щетинкпн идет. Выросли мы т у г выше леса; т щ командиры боевые. Одно только было неважно — любплп закладывать.