Сибирские огни, 1930, № 9

Я незаметно толкнул Васильева. Глаза наши встретились. «Ну и влопались»,— прочел я во взгляде Васильева. Мы торопливо отблагодарили старушку и вышли из избы, не чуя под собой земли. От П0:Скотины мы пошли напрямик безо всякой дороги. Mi: все еще не сказали ДРУГ Другу ни слова. Я оглянулся, закричал: — Бегут! — и повалился на землю. Васильев упал рядом со мной, как подрезанный колос. Он был бледен и весь трясся. Я захохотал. — Вот, сволочь, как напугал! — еле выдавил из себя Васильев. — Теперь небось спать не захочешь, — оправдывался я. — Никак не пойму, — засмеялся и Васильев. — Зачем это я голову-то за тебя прятал? Мы незаметно прошагали верст двенадцать. Вдруг Васильев крикнул: — Гляди, — пыль, это молотят хлеб. Пойдем наймемся поденщиками. Мы подошли к гумну, и спросили хозяина. — Я хозяин, — отозвался один крестьянин. — Мы из Казанской губерни Чистопольского уезда, пришли в Сибирь ходоками, по случаю переворота остались, а теперь ищем работу. Не надо ли вам поденщиков? — Оставайтесь, работайте, — согласился хозяин. Остальные поденщики с любопытством на нас поглядывали. Когда остановилась машина, поденщики обступили нас. Посыпались расспросы. Мы стояли у молотяги,. свернули по цыгарке и по очереди начали врать, как уговорились дорогой. Я назвался Комковым Степаном, Васильев—Афанасьевым Игнатом. Мы быстро перезнакомились с поденщиками и вместе с ними стали сгребать мякину в вороха и сметывать солому. Работали мы здесь трое суток, с пяти часов утра до десяти вечера. За годы военной службы я отвык от тяжелой крестьянской работы. На третьи сутки я не вы- держал и заболел. Васильев согласился бесплатно работать только за то, чтобы хозяин отвез ме- ня в село, на поправку. Обдумывая, где бы мне приютиться, я вдруг припомнил, что в селе Калмыцко-Мысовском живет Чепурин, служивший со мной в одной роте. Я до- подлинно узнал от хозяина, что ; в их селе есть Чепурин, Никифор Михайлович, и что он даже сродни хозяину. На другой день я уехал с возами в село. В избушке Чепурина я застал только старушку, мать Никифора. Узлав, что я—сослуживец Никифора, старушка засуетилась: — Оставайтесь у нас, он завтра приедет с пашни. Поесть соберу? — Нет, спасибо,—я болен,—ответил я; — где бы я мог полежать? — У нас, дитятко, нет кроватей-то- Может ляжешь на полати? Я проснулся только на другой день, — меня разбудил стук колес. — Ну вот и наши приехали,—проговорила старушка. Я быстро слез с полатей и вышел на улицу. Чепурин смотрел па меня во все глаза. Прежде чем он успел заговорить, я протянул ему руку. — Не ожидал такой встречи? — спросил я. Он радостно схватил мою руку: — Не понимаю, с неба что ли ты свалился? Он на минуту задумался. —• Я теперь догадываюсь, — заговорил ои медленно, словно припоминая, — я слышал про Шемонаевсвое восстание... — Об этом будем говорить после,—быстро перебил я его и добавил громким голосом: — Я приехал из России посмотреть вашу Сибирь. Чепурин меня понял. — Как ты мог в самый переворот пробраться в Сибирь?—заговорил он другим тоном. —Я эту дорогу не забуду до самой смерти.