Сибирские огни, 1930, № 9

Натешившись над беспомощными крестьянами, каратели оставили в Шемонаевке £ около шестидесяти человек белогвардейцев и уехали. о Моим родственникам было сказано, что если я явлюсь на заимку и они меня ш не выдадут, — все будут вырезаны, не только взрослые, но и младенцы. | Между тем моя лошадь добралась до заимки и, но своему обыкновению, посту- ^ чала мордой в ворота, ожидая, что ей сейчас вынесут овса. Вышел отец. При виде ло- § шади, он чуть не упал от испуга. Гнедой был хорошо известен на заимке и о его по- £ явлении могли донести карателям. Гнедого потихоньку стреножили и отвели в поле, з Но умная лошадь снова припрыгала к заимке. Тогда отец, скрепив сердце, отвел ее верст за пять в крутой лог и оставил там, связав ей все четыре ноги. Так погиб мой 10 Гнедой. XI . Весь* день я просидел на сопке, а когда стемнело спустился и пошел, не отда- вая себе отчета — куда. Я думал о том, что каратели, разыскивая скрывающихся большевиков, поедут и па степи, и по сопкам, и по пашням. Когда я остановился на минуту, чтобы прислушаться, мне стало казаться, что вся ночь наполнена шопотом а тихими голосами испуганных крестьян. Я задрожал. В это время облако набежало на луну и несколько секунд было совершенно темно. Я начал шарить перед собой тропинку, натыкаясь на колючие кусты шипов- ников. Вдруг до меня долетел какой-то странный и далекий звук. Я замер. Крик пов- торился, —• он шел из глубокого оврага, — это был крик ночной совы. Я облегченно вздохнул, спустился и пошел оврагом. Версты через три я наткнулся на тропинку и взглянул наверх. На хребте оврага стоял балаган, ярко освещенный луною. Я взял в руку наган и направился по тропинке. Обошел вокруг балагана три раза. Можно было подумать, что в балагане нет ни одной человеческой души. Я решил войти. РаспазОул дверь и вдруг увидел при свете луны двоих мужчин, сидевших в углу. — Зачем вы здесь? -— громко и строго спросил я. —- Лошадей пасем. — А где лошади? Мужчины растерянно молчали. Я обрадованно подумал, что) это такие же лет- чики, как и я сам. 1 — Расстреляйте нас на месте, — дрожащим голосом сказал один: — только не возите в Змеиногорск. Я знал, почему они так бортся Змеиногорска: там арестованных расстреливали : не сразу, а жестоко избивали шомполами и затем спускали в заброшенную шахту. Я не мог им ответить, точно петля перехватила мне горло. Протянул им руку и выдавил из себя только три слова: — И я летчик... Мы перезнакомились. Мор товарищи оказались из села Старо-Алейского — Васильев Захар и Сусликов Софрон. Мы решили немедля скрыться в сопках и целых два часа шли прямо через рощи, лога и овраги, затем поднялись на хребет и прошли несколько полос жнивья. Здесь нам попалась одна несрезанная полоска подсолнухов. Мы забрались на каменистые сопки. Одна из них с трех сторон имела гладкие каменные стены, а сверху — нависшую, плоскую глыбу. —- Да, это настоящая крепость! — обрадованно крикнул я. Мы забрались в свое каменное убежище, натаскали сухого вереску, разожгли костер и стали закусывать сухим хлебом, принесенным Васильевым. Наше убежище было расположено очень высоко и его непроницаемые стены не пропускали света от востра. Над восточными скалами уже серело небо и скоро солнце разбросало лучи по разноцветной долине, лежащей внизу- Весь день мы обдумывали, чем нам питаться. Хлеба мы больше не имели. Васильев предложил, как Только стемнеет, спуститься с сопки и наломать подсолнухов. Вечером мы так и сделали. Погрызли семян и легли спать. 4 3