Сибирские огни, 1930, № 8

Здание было почти закончено. В машинном отделении стоял красный локомобиль. — Вот наш первый заводик. Мы кончим его к октябрю. В этом году здесь будут работать две рамы, а когда будет готов большой завод, мы переведем его на фанеру и ящики. j ' ! | ' ! По плану Комсевериути мощный четырехрамный завод должен был быть за- кончен к 1 января 1930 г. — Значит, план не будет выполнен? Инженер Рыбин помедлил. — Решайте сами, можно ли было выполнить такой план. Здесь была тайга... Он вынул папку документов. Я прочитал постановление комиссии ВСНХ, — неч- то вроде: план принять, но в виду «отдаленности баз», «вечной мерзлоты» и т. и. счи- тать план неосуществимым. Мы подошли к котлованам большого завода. На дне глубоких ям лежали круглые камни, валуны. Эти головоподобные камни и спутали расчеты людских голов. Котлован котельной большого завода. Во время исследований почвы, в предыдущем году, бур каждый раз упирался в камень. Исследователи решили: скала. Выходы основных твердых пород близ устья |[ротоки подтверждали вывод Первоначальный проект завода предполагал постройку на скале; но вместо скалы, строители наши слой валуна. Камни плавали в тающей синей глине, как клецки в супе. Под слоем валуна лежал песок. 7 • — Строительство на вечной мерзлоте редкая специальность, — говорил инженер Рыбин. — Вечная мерзлота прочна, но требует «особого подхода». Нам нужно по- строить котельное отделение. Теплое здание. Если не принять мер, мерзлота растает, прочный грунт превратится в кисель. Пришлось запрашивать специалистов в Москве. Теперь, вопреки писанию, вместо того, чтобы строить на скале, строим на песке. Это дело не меняет. В Игарке можно строить не хуже, чем в Новосибирске; но мы за- держались... Инженер Рыбин говорил о стройке, о препятствиях, о борьбе. Он говорил спо- койно и точно. К инженеру подходили техники, плотники, печники. Мы задержались: надо было остановиться, поговорить с каждым о всевозможных мелочах, из суммы которых вырастают города. Инженер Рыбин настаивал на моховых прокладках. Мох покрывает север, как ватное одеяло. Его сдирали с таежных пригорков и проклады- вали им полы, сваи, крыши. Рабочий поселок насчитывал несколько десятков домов.