Сибирские огни, 1930, № 8

i не удалось. В Семипалатинске сидит какой-то эсаул. Этот эсаул приказал сдать Змек- о ногорск без боя... а Процессия приближалась. Под самыми окнами раскатилось яростное «ура», за- | глушенное трескотней выстрелов. Здание с'езда было оцеплено пьяной ватагой голово- . резов, подпоенных контрреволюционерами. Головорезы, предводительствуемые священ- ° ником, ворвались в зал. £ — Уничтожай их как вшей, за нашего царя-батюшку!—крикнул взбешенный 5 священник. „5 Большевики молчали. Никто не тронулся с места. И вдруг, под свист пуль, на три- буну поднялся Молостов. — В настоящую минуту против нас, против рабочих и крестьян, выступила злостная сибирская контрреволюция,—прокричал он:—знайте же, что пролетариат центральной России не даст вам вырвать из наших рук облитое кровью знамя Ок- тября... Его прервал взрыв нецензурной брани. Священник выхватил из широкого рукава браунинг и выпустил четыре нули подряд. Промазал. Молостов спрыгнул с трибуны. Мы бросились кто к окнам, кто к двери. Я видел, как Молостова сбили ць землю и замолотили по нему глухими удара«и. Натешившись досыта, повели в тюрьму Окончив расправу, удовлетворенная толпа потекла по домам. Но городу раз'ез- жали члены военной группы: Змеиногорск был в руках белогвардейцев. Я пробрался в Шемонаевку. Мы собрали заседание ячейки в избе у Григория Цы- кунова. Настроение было лихорадочное: спорили без всякого порядка, перескакивая с одного вопроса на другой. Нам надлежало выработать план наших действий. — Мы опутаны изменой и предательством,—взволнованно сказал Борисов.— Мы накануне ареста и расстрела. Теперь нам придется перенести работу в подполье. — Не верно,—возразил я:—сила не на стороне Сибирского временного прави- тельства, а на нашей. Нужно немедленно собрать общее собрание граждан и рассказать им о предателях рабочих и крестьян. Мы должны поднять восстание. Я слышал—завт- ра будет сход. Там будут решать вопрос о возвращений священнику пасеки и сенокос- ных лугов. Мы пойдем на этот сход всей ячейкой. II я заявляю: если ячейка вынесет на сходе какие-либо панические настроения,—я отказываюсь подчиняться каким бы то пи было постановлениям ячейки- Я тогда выступлю один и открыто расскажу граж- данам, что их ожидает. Ребята полностью со мной согласились. Утром у дома волостной управы стал собираться сход. Крестьяне тянулись нехотя, небольшими группами, тихо переговариваясь. Напуганные женщины, с бледными, как коленкор, лицами шли по пятам мужей. Старшина об'явил сход открытым и по старой привычке выдвинул кандидатов в президиум. Я попросил слово против своей кандидатуры. Не дожидаясь разрешения, вскочил на стол, взглянул в сторону фронтовиков и заговорил: — Данное собрание созвано Земской Управой по инициативе священника, ко- торый хочет взять обратно пасеку и сенокосные угодья, отобранные у него на закон- ных основаниях. Вот здесь стоят фронтовики,—изнуренные, голодные, готовые на бес- пощадную борьбу с Сибирским временным правительством. Я заявляю, что фронтовики отказываются разрешать какие бы то ни было вопросы в интересах временного прави- тельства. Я отказываюсь от своей кандидатуры в президиум. Мы собрались здесь ре- шать нашу судьбу, а не о поповских сенокосных угодьях. Центральная Россия готовит- ся к окончательной борьбе с буржуазией, которая здесь у нас подняла голову и пред'яв- ляет нам наглые требования. Я, товарищи, ставлю вопрос конкретно: кто за власть со- ветов, за борьбу с контрреволюцией—отходи на правую сторону. Кто за Земскую Управу и против советской власти —на левую! Долой Сибирское временное правительство! 3 8 Долой поповщину!