Сибирские огни, 1930, № 8

— О-эй! Пускай Уаймичи поедет. * — Уаймичи. поезжай завтра, однако, в город. х До позднего вечера, потом до поздней ночи длился праздник медведя в стойбище а- Удоми -Дарахта. До поздней ночи гиляки кричали, шумели, пели. А потом Лукарэй при- ч нес гармошку и играл русские песни. Все стойбище вышло провожать Уаймичи. Даже, Тиктамунки пришла. Даже сам Эгнэ притащился. Лукарэй со своими приятелями напился льяяым, притащил гармошку о>> ш 3 п играл «Кирпичики». Ребята плясали и горланили русские песни. Девушки щелкали ж орехи. >g Уаймичи Долго и старательно налаживал лодку. Гиляки молчали. н Уаймичи вбил последний гвоздь в уключину и начал обходить и прощаться. Эгнэ прошамкал: — Уаймичи, не будет тебе удачи: ты не помолился богам, ты не подарил мне о белки, не подарил гвоздей и табаку. Не будет тебе удачи. Так сказал я—шаман Кон- о Чуги-Ыркын-Эгнэ. в; Ничего не ответил Уаймичи, будто не слыхал. Подошел к Лукарэю. « — Сердиться будешь'/ А я на тебя сердиться не буду. Не будем сердиться: я £ уезжаю далеко, долго не приеду. о А разве Лукарэй сердится? Ему еще лучше, что Уаймичи уезжает— он будет много нить и с Тиктамунки гулять будет. — Я сердиться не буду. Уезжай, уезжай!.. Около Лукарэя—Тиктамунки. — Прощай, Тиктамунки. — Ладно, прощай!.. Когда приедешь обратно, будешь плясать на моей свадьбе. Папою тебя водкой. Пьяный будешь. — А ты скоро выходишь замуж?—спросил Уаймичи. — Скоро. Ты приедешь, и я выйду.—смеется черноглазая Тиктамунки.—А за иго? Не за тебя! Меня продали Лукарэю, за Лукарэя и выйду. Уаймичи проголчал. Тяжело и хмуро. Только брови сдвинул. Сел в лодку. Гармошка опять заиграла «Карпичики». — Прощайте, гиляки. Прощай, отец!—крикнул Уаймичи. Оттолкнул лодку от берега и поставил парус. Наступила зима. Солки оделись снегом. Тихо в лесу, совсем тихо. Иногда белый заяц проскачет но снегу, да белка про- шелестит в листв(;цнпце, сбрасывая вниз пушистые белые комья. И опять все тихо. Амур крепко-накрепко укутался в ледяную кору и сверху снегом принакрылся. Спит до весны... По льду Амура быстро летит нарта, запряженная девятью собаками. Из-под осто- ва каюра 1 ) брызжет мелкой пылью снег. Упряжка нод'ехала к стойбищу Удоми-Дарахта и остановилась. Все, гиляки сбе- жались к нарте. Двое люден—гиляк и русский—доставали из нарты тюки, свертки, ящики. — Это из Хабаровска, прислал Уаймичи. Подарили ему в Исполкоме, для вашего стойбища. Тюки и ящики быстро перетащили в избушку старосты Нгарамлана Дэ. Русский стал их развязывать. Ух, сколько там было товару всякого! Все та* было—и сети, и берданки, и порох, и патроны, и дробовики, и ситец, и табак, и... много-много всякого товару. Даже ба- лалайка была... ') Остов—длинный деревянный шест с металлическим наконечником; служит вместо руля. Каюр—проводник нарты, управляет собаками