Сибирские огни, 1930, № 7

Эту табличку следовало бы повесить в переднем углу в каждом колхозе, у каж- дого крестьянина. Быть может, тогда не так легко поднялась бы рука на безрассудное хищническое истребление лесов в лесостепных и стенных районах,—нужно добиться, чтобы древонасаждение в нолях стало в таких районах ежегодным праздником земле- дельца. Весьма интересны также полеводческие опыты яровизации озимой пшеницы. Яро- визация ускоряет рост пшеницы на 7-10 дней (в сибирских условиях такой срок имеет большое значение) и увеличивает урожайность. Любопытен самый процесс яровизации, выработанный проф. Лысенко: в средине марта пшеничное зерно намачивается, рассти- лается тонким слоем в теплом помещении, набухает, показывается белый зародыш. Ког- да он начнет прорастать, зерно закапывают в снег, где оно и лежит до начала сева, при температуре не ниже 6 градусов. Не отрицая этого метода яровизации, практикуемо- го в Европейской России, наша Западно-сибирская станция вносит в данный метод свои поправки и изменения, соответственно местным условиям. И еще о многих интересных вещах охотно рассказа.! т. Малахов, но всего не пе- редашь; да и рамки литературного очерка не позволяют останавливаться на технических деталях. На несколько километров раскинулись поля опытной станции, и чтобы пройти по ним, хорошо познакомиться с ними, нужны, конечно, не часы, а дни и пожалуй недели. Шутка ли осмотреть 5000 делянок под пшеницей, 3000 под кормовыми травами, свыше 2000 под льнами и подсолнухами и сотни прочих. Сколько здесь затрачено труда, упор- ного, мелкого, зачастую незаметного. Впрочем, кто не замечал его в процессе работы, может наглядно увидеть его ито- ги— в складе-зернохранилище. Возвращаясь с полей, мы заходим в это зернохранилище. Внешний вид у него как у обыкновенного каменного сарая. В сущности это и есть сарай. Внизу стоят кое-какие сельско-хозяйственные машины, валяется прошлогодняя солома, в маленькие окна едва пробивается слабый свет. Но вот вы поднимаетесь но узенькой и крутой лестнице наверх, на какой-то получердак, идете по деревянному, чуть колеб- лющемуся полу—и со всех сторон перед вами выступают мешки, мешки, мешки... Сов- сем неприглядные, серые, пыльные, разной величины и формы, но с неизменными номе- 1>ами и надписями на каждом. Это—выведенные станцией семена различных сортов пшеницы, ржи, овса, ячменя, подсолнуха и других культур,—архив трудовых ценностей и вместе склад всей продукции станции. Круглым числом 10.000 мешков, 10.000 сор- тов. Каждый сорт имеет свою историю, свой «паспорт»: взят из такого-то района, от таких-то родителей, пропущен через такие-то испытания, обладает такими-то свой- ствами, рекомендуется для такой-то местности и совершенно непригоден для иной. Же- лаете убедиться и получить образцы? Пожалуйста. Только не забудьте известить станцию о результатах. Глава IV. Хлебопек и мировой ученый. Из работниц в лаборантки Селекционный отдел располагает двенадцатью лабораториями: в одной изучается пшеница, в другой ячмень и овес, в третьей кормовые травы, в четвертой масличные растения и т. д. Специальные лаборатории работают над насекомыми-вредителями и над болезнями растений. Недавно приступлено к организации тринадцатой лаборатории, где будут исследоваться мукомольные и хлебопекарные качества выращиваемой на станции пшеницы и ржи. Недостаточно получить полновесное хорошее зерно. Нужно еще, чтобы оно легко перемалывалось, чтобы получаемая из него мука давала вкусный, легко усваиваемый организмом хлеб, без кислоты, без закала и без других отрицательных свойств. На качество хлеба у нас обычно не обращалось должного внимания, не учитывалась и лго питательность. До сих пор среди широких масс распространен предрассудок, будто бе- лый хлеб лучше серого и черного; между тем, белый хлеб совершенно us имеет тех ценных и важных питательных веществ, какими богаты серый и черный. Многие домаш- ние хозяйки, высевая из муки отруби, и не подозревают о том, что этим они отбрасы- вают самую полезную для человеческого организма часть хлебного зерна.