Сибирские огни, 1930, № 6

вочника Куприянова, ждала его. Он зажег лампу и сел, придвинув тетрадь, лежавшую на столе. Она была опоя- сана надписью. «Об'яснительная записка к плану мелиорации». Перелистав несколько страниц, он остановился на той, которая была исписана наполовину. Он взял ручку и наклонился над тетрадью. Перо заскрипело,—он писал: — «Итак, население Полывани по преимуществу состоит из кустарей. Одни корзинщики составляют, например, 47 проц. всего населения, что об'ясняется общедо- ступностью этой профессии. Средства производства корзинщиков — ивовые прутья, в изобилии растущие в полыванских лугах, орудие производства—нож и молоток. Пересыщенность рынка изделиями корзинщиков настолько велика, что плетеный стул, например, на производство которого они затрачивают полный рабочий день, стоит 75 копеек. Я утверждаю, что корзинщики, так же, как и бывшие лавочники, которых в Полывани очень много, погибли бы с голоду, если бы они не имели коров. Как сказано выше, городу принадлежат огромные сенокосные угодия. Но эти угодия на одну треть покрыты кустарниками. Другую треть занимают болота. Огромные кормовые ресурсы лежат втуне в то самое время, когда естественный переход Кустарей от их жалких промыслов к высоко-доходному животноводческому хозяйству задержи- вается остро ощутимым здесь недостатком корма. Во главе агро-мероприятий, проводимых в Полыванском районе, я ставлю улучше- ние сенокосных угодий. В прошлом году я прорыл на полыванских лугах пробный канал. В озерах и бо- лотцах вокруг канала, в радиусе ста метров я наблюдал понижение урорня воды на 8 миллиметров. Это дает основание думать, что покрыв луга системой таких каналов, мы осво- бодим от воды не менее 2000 гектар сенокосных угодий. Не следует также забывать, что согласно моему проекту главный канал должен пройти от Утиных болот до Оби. По каналу, который, как это можно усмотреть на плане, соединяет Полывань с Обью,—по каналу можно будет установить моторное сооб- щение города с пристанью. В этом случае Полывань несомненно превратится в дачное дополнение к сибсто- лице, дачные потребности которой ни в коей мере не покрываются теперешними местами летнего отдыха горожан, Мочищами и Берском». Агроном остановился, пораженный внезапной думой. — Ну, хорошо,—сказал он тихо:—будут дачи, а потом что? Он подумал о бестолковой отаре дачников, которая после осуществления его проекта непременно нагрянет в Полывань. Тогда в погожие ночи в городе будет греметь музыка и толпы дачников заполнят просторные улицы. Тогда Утиные болота переста- нут быть утиными, и он, бродя в лугах, не услышит больше свистящего полета птицы, напуганной внезапным выстрелом. Агроном выпрямился и быстро) захлопнул тетрадь: ну что-ж, он все-таки подаст проект,-—для этого он ехал в город. Впрочем, не только для этого. Улыбаясь, он встал. Смятая постель предлагала ему короткий отдых. Он закурил папироску, погасил лампу и бросился на постель. Уголок папироски долго тлел в темноте. Агроном лежал, забросив ноги на спинку кровати. , Так он задремал. Маринка склонилась над ним, звеня бусами. Потом приблизи- лась зыбкая Сундучиха. Он отбросил папироску и тихо засмеялся: — Ну, что-ж,—найдем в городе прекрасную итальянку по имени Кузовом-Пузо! I . Предрик сел на край кровати и начал расшнуровывать ботинки. Он довольно покш- кивал: день выдался удачный. Утром из округа было получено сообщение о, том, что районная смета проскочила без урезок. Конкурс молочности коров привлек сто пятьде- сят восемь участников. Все обстояло прекрасно. Предрик снял ботинок и хнумно потянулся.