Сибирские огни, 1930, № 5

Сущность самого производства • состоит в том, что обогащенные и измельченные руды, так называемые концентраты, представляющие собой сернистые соединения ме- таллов, обжигаются на заводе. Сера концентратов при этом, соединяясь с кислородом воздуха, образует сернистый газ, а металлы из сернистых соединений превращаются в кислородные, в окиси. В следующем цехе завода, в дистилляционном, из окисей будут получаться уже сами металлы с 98 проц. содержание цинка и 2-2,5 проц. свинца. В третьем, рафини- ровочном отделении, будет происходить выделение чистого цинка и чистого свинца. Выберите в Кузбассе особый, угольный центр! Почти то же, что в государстве разыскивать государство! И, однако, для современного Кузбасса такой исключительно удачный пункт нашелся. Это—Прокопьевский район. Здесь огромные запасы угля соединились с прекрасными качествами его для про- изводства кокса, с малою зольностью и, наконец, с благоприятным залеганием пластов. Последнее обстоятельство весьма облегчает работу по экенлоатации. Угли лежат неглубоко, пласты их не обрываются неожиданно, как в Кемерово, и не содержат страш- ного, рудничного газа. В районе кипит огромная стройка—в нем запроектировано 11 новых шахт, среди которых будут такие гиганты, которые превзойдут по своей производительности самые мощные из современных производственных единиц мира. Семь миллионов двести тысяч тонн в год—вот величина добычи такой шахты! Сам Прокопьевск лежит около станции Усяты, среди остроголовых сопок. Бока и вершины их изрыты кратерами провалов,—это выработанные пласты вызывают паде- ние своих кровель. Странные, красноватого цвета породы складывают холмы. Пригля-. дываешься к ним и видишь следы каменноугольных пожаров, превративших глинистые вещества в подобие кирпича, в стекловатые и шлакоподобные массы. Еще в третичное время, от неведомых причин, здесь горели пласты. Интересно, что следы таких пожаров, заметные издали, служат наводящими ука- заниями, при поисках углей. Между Прокопьевскими сопками роями осели постройки. Домики, веселые своей новизной и стандартным аккуратным видом, среди них вулканами усеченные пирамиды шахтных вышек, сложные переплеты угольных эстокад и громады сложенного тут и там строительного материала. Трубы кадят на шахты черным дымом и белый пар выва- ливают проворные паровозы, выбегающие из-за черных гор добытого угля. Живет Прокопьевск сложной и напряженной суетой стройки! Раскинулся по буг- рам колониями уже готовых, обжитых домов, и все новые и новые шеренги их прира- стают в молоточном стуке, в шумном копошении плотничьих артелей. Растет и насе- ление. Казенная стройка не поспевает за жилищной нуждой. Одна из сопок здесь почему-то прозвана Марсом. Все подножье ее улеплено зем- лянками. На рубище жердей, соломы и дерна тускло стеклянными заплатами косятся окна... Там, в грязи, в клопах и угаре обитают люди, там невылазная грязь меж окопа- ми этих жилищ, там по крышам, уравненным с землею, иногда прогуливаются коровы... Жителей Марса так и зовут «марсианами». Это пришельцы, «самовольные застройщи- ки», ищущие новых мест и работы... А в семи километрах от рудника, на покатых ува- лах Тыргана, сглаженного отрога Салаирского кряжа, воздвигается сейчас новый город, город обобществленного быта. В холодное, буранное утро, приехали мы на его площадку. По дороге видели пе- пелища купленных и снесенных деревушек. Домики их перевезены теперь на Тырган и образовали поселок строителей социалистического города. Штабели камня и груды до- сок и завалы бревен. И все везут и везут новые лесины! Перед нами, как сказочный змей, опоясавший землю, движется длинный, необозримо растянувшийся обоз. Голова его ушла за гору, а конец потерялся в ложбине... Пока еще пустьщен Тырган и только мощность наваленных материалов говорит о размахе стройки.