Сибирские огни, 1930, № 5

BJ1. ВИХЛЯНЦЕВ Меланхолия Я так сказал: — Товарищ врач! Дымят заводов трубы. Страна моя несется вскачь, Но мне—ничто не любо. Зевота застит мне глаза, И вздох, как из колодца. Да, как не стыдно мне сказать, Болезнь моя зовется (Не смейтесь!)—меланхолия. Я выбрал бы охотней Болезнь другую, более Созвучную эпохе! Ведь мне же тоже хочется Упорным быть и стойким И, тратя кровь, дать отчество Хоть гайке в нашей стройке! Врач пах карболкой tf вином. Пузатый, лысый циник— Он прописал покой и бром И олеум рицини. Я, дверью хлопнув, вышел вон, Ругнувшись осторожно. Рецепт - в клочки. На чорта он? Я твердо знал, что можно, Имея самый лучший стул И нервы крепче троссов, На вновь построенном мосту Скучать о папиросах, Брюзжать о недохватках, Поплевывая сверху... Нет, не таким лекарством Смывают с сердца перхоть! Сосед, склонясь над чертежом, Забыл, работе предан, Что май, Что волосы ежом, Что минул час обеда. Я злую речь повел, сплеча Пеняя на здоровье. Сосед ядреный отвечал Без дальних предисловий: — Ваш врач—он тоже болен И дал не тот рецепт. Берите меланхолию Сами на прицел! Коль вас еще не сдвинул Гремящих дней разгон, Лекарство вам от сплина — Турксиб и Волго-Дон. Сплеча тугой рукою Ударить в грудь покою, Вступать с песками в драку, Спеша к Айна-Булаку! Крушить следы кручины В огромной водобойне, Любуясь на турбины, На пену Днепростроя, Пусть выросший высоко Жильцами дом кипит,— Чтоб вы, взглянув на цоколь, Нашли и свой кирпич, Чтоб каждый винтик радовал И с треском вбитый гвоздь, Чтоб рос железной радугой К векам счастливым мост.