Сибирские огни, 1930, № 5

Этим Семен Павлович доказывал тщетность науки и шаткость всех научных ис- х тин. Этим же подготовлял он почву для преподнесения доказательств о реальности хри- s ста, о необоснованности науки, доказывающей его несуществование, п Так, примерно, об'яснил мне морозовское учение Семен Павлович. Потом я уз- « нал, что шлиссельбуржец Н. А. Морозов писал свои книги, сидя в тюрьме. Писал, ка- I жется, потому, что никаких других книг, кроме «священного писания» заключенным У не давали. Его — пусть неправильные и необоснованные — домыслы о Христе для tc своего времени имели некоторое положительное значение, как попытка об'яснить воз- 1 никновение христианства, апокалиптический обряд научным путем. Но Семен Павло- < вич воспринимал книги Николая Морозова по-своему. Чтение такой литературы отоз- £ валось на нем в самую худую сторону. Делая доклады, он избегал прямо говорить о ® боге. Вместе с тем у него появился какой-то скрытый и болезненный интерес ко всяче- g ским религиозным-вопросам, он начал посещать живущих в нашем районе вождей-про- g поведников баптистов и духоборовских сект. Правда, эти посещения он прикрывал ^ желанием поближе присмотреться к сектантским придурковатым «чудакам», но по гла- ю зам, воровато убегавшим при разговоре куда-то в сторону, было видно, что тут скры- вается другая причина. Раз мне пришлось зайти к Семену Павловичу на дом. Влетел я без всяких сту- ков, неожиданно и невежливо. Семен Павлович недовольно поморщился и с трудом на- тянул на лицо, как маску, любезную улыбку. Я ничего не понял и только потом заме- тил, что в углу скромно сидит сухонький, седокудрый попишко в исшорканной серой ряс- ке. Семен Павлович нехотя познакомил нас. Попик прилип ко мне, как муха к меду, Л сладко повел вежливый разговор. — «Не учитесь? Почему? Нехорошо, молодой чело- • век, ах, нехорошо! Как служится? Что читаете? Родные есть?» — Мне еще никогда J не приходилось разговаривать с попом. Я краснел, пыжился, отвечал что-то несу- 1 разное и рад был выпрыгнуть в окошко. Попик, конечно, заметил мою расстроенность, в его глазах запрыгали смешливые огоньки. О гостящих у Семена Павловича попах рассказывали и другие библиотекари, бывавшие у него на-дому. Можно было подумать, что Семен Павлович держит крепкую связь с верующими и их главарями. Однажды, на собрании библиотекарей, снова поднялся этот «христианский» во- прос. Кто-то внес предложение выступить самому Семену Павловичу «для полной яс- ности». Все молча уставились на Семена Павловича. Он встал и начал говорит. Он волновался. Я никогда не видел Семена Павловича таким взволнованным. Он умел взять себя в руки и казаться спокойным. А тут не выдержал. У него дрожали руки и паль- цы, лицо вспыхнуло розовыми пятнами, он вихлялся и изгибался точно в судороге, неуклюже топчась перед стулом. О «Христе», оказалось, он может сказать, что в «Литературной энциклопедии» книги Морозова горячо рекомендуются. А «Литературная энциклопедия» — издание Коммунистической Академии. После Семена Павловича выступила заведывающая библиотекой имени Розы только в статье об «апокалипсисе» нашел фамилию Морозова. Там просто говорилось, что автор для своей статьи использовал такие-то книги. Об идеологической и научной ценности морозовских произведений не говорилось ни слова. После Семена Павловича выступила заведывающая библиотекой имени Розы Люксембург. Она сказала, что мы, вот, столкнулись с очень сложным вопросом, разре- шить который правильно не сможем, ибо у нас нет достаточной научной подготовки. Посоветовала обратиться в какую-либо более авторитетную научную или общественно- политическую организацию, вроде «Союз безбожников». Из библиотеки имени Розы Люксембург убрали заведывающую, жену попа, рас- стреленного за контрреволюцию. Нашему месткому предложили выделить на это место своего выдвиженца. С путевкой от месткома туда ушла Зинаида Александровна. Семен 1 6 Павлович был еще в отпуске.