Сибирские огни, 1930, № 4

произведении распределены между несколькими героями- коллективными и инди- щ видуальными,—но чаще всего с преобладанием тииа интеллигента-пролетария, или о- равноценного ему работника умственного труда—инженера, ученого, а порой анар- £ хиста, бывшего бродяги международных дорог и просто «богемы»... J Однако, прежде чем перейти к рассмотрению отдельных произведений, необ- £ ходимо предупредить читателя, что принятая нами классификация условна и слу- х жит только рабочим средством расположения материала по признакам преобладания 4 того или иного мотива. В сумме эти мотивы встречаются во всех произведениях, ри- :s сующих среду рабочих, так-что в любом из рассматриваемых нами романов мож^о § найти и элементы биографического характера, и изображение массовых действий ч пролетариата, при чем заметим в скобках: излюбленным мотивом такого показа кол- с лективного пооявления воль является забастовка, описание которой встречается * почти повсеместно, включая сюда и «Рельсы» П. Ампа. В сущности, все романы о рабочих в эту предвоенную эпоху могут быть названы эклектическими и располо- ш женными в линии традиции Э. Золя. Натуралистические заветы этого эпика нашли u продолжателей во всех странах и в рассматриваемую нами эпоху сказались н ро- " манах о рабочих элементами сочетания традиции с новейшими фактами. Показа- •=; тельными примерами такого типа романов можно назвать «Красную волну» Ронн * и «Пригород» Клары Фибиг, описывающей рабочие кварталы Берлина. : s Перейдем теперь к обзору некоторых романов по признакам преобладания то- = го или иного мотива. Начнем с наиболее типичного для писателей-интеллигентов, о выдвигающих на первый план личности героев и индивидуалистически подходящих " к своим заданиям. £ Рабочая масса выдвигает отдельных героев для литературного произведения, которые говорят и действуют от ее имени, страдают ее болями и, добиваясь тех или иных успехов, как бы сигнализируют о силах всего класса. Однако, отрыв от мае- 5 сы не проходит бесследно для такого одиночки: он, по мнению авторов, должен g неминуемо ассимилироваться со средой, в которой принужден вращаться, и уж во х всяком случае становится интеллигентом. Очень показательным в этом отношении • является герой романа «Железная пята» Джека Лондона Эрнест Эвергард, возглав- ляющий небольшую группу руководителей рабочего движения и считающийся «фи- лософом рабочего класса». Индивидуалист Джек Лондон не представлял себе успе- хов рабочего движения иначе, как через синтез «значительнейших сил общества»: материальной в лице пролетариата и интеллектуальной в лице «лучшей части ин- теллигенции». Вот эти-то руководители-интеллигенты и представительствуют актив американского пролетариата у Лондона. Сам пролетариат, но определению авто- ра, делится на две категории: на «квалифицированных рабочих» и на «зверей из бездны»—неорганизованной силы поденщиков,—которые «уподоблялись грубым жи- вотным и, как скот, жили в грязи, в нищете и в разврате в зловонных домах и ули- цах». Мудрено ли, что такая концепция Джека Лондона мало чем отличается от общеинтеллигентской европейских писателей! В романе действуют представители разных классов, но над всеми возвышается фигура Эвергарда, как у Бернгарда Келлермана в «Туннеле» доминирует образ инженера Мак Аллана. И его роль в романе сводится к символу титанического героя, побеждающего стихию, покоряю- щего сопротивление осторожных капиталистов и зажигающего энтузиазм масс, ко- торые олицетворяют механический труд, как Аллан символизирует интеллектуаль- ный. Все же в этом романе Келлермана роль пабочих активна. По такому типу написано не мало произведений, уклоняющихся то в одну крайность, то в другую. У надменного индивидуалиста Габриэля д'Аннунцио в дра- ме «Сильнее любви» инженер Вирджинио Веста доминирует над массой, у Поль Адана установка перенесена на психологические мотивы выдвижения масс («Тайна толпы»), у датского драматурга Хьяльмара Бергстрема делается попытка выделить рабочих лидеоов («Лунгор и К°»), у Бласко Ибаньеса в романе «Втируша» ин- теллигент-врач Арести занимает большее внимание автора, чем грандиозная заба- стовка рабочих в Бильбао, хотя этот писатель обстоятельно знакомит читателя со всеми видами производства и хозяйства Испании («Винный погреб», «Апельсиновые рощи» и пр.). Переходом к другому типу романов, изображающих историю личной судьбы представителей рабочего класса в условиях буржуазного общества, могут служить многочисленные произведения, преследующие цель изображения отрицательных сторон жизни и нравов господствующего класса и показывающие его недостатки путем сопоставления представителей буржуазии и пролетариата. Через призму соз- нания горничной или домашней работницы, непрерывно соприкасающихся с самыми интимными сторонами отвратительных привычек, лзвращенностей и замашек «гос- под», показывают авторы панораму социально-этических и бытовых отношений бур- жуазии. Нечего и говорить, что столь тесное общение с личностями разлагающегося класса губительно действует на психику женщин и девушек и толкает их на раз- врат и падения, тем более, что экономическая сторона жизни этих наемниц весьма неудовлетворительна. В таком роде написан знаменитый «Дневник горничной» Октава Мирбо, в ином плане обрисована жизнь домработницы у клары Фибиг в 9 в 7 л. Сибогни