Сибирские огни, 1930, № 4

^ и думали о мясе. II когда, наконец, изнеможенные быки появились на улицах Незаметао- et го, тогда настал праздник. 5 Продовольственный кризис 1929 г. был особенно жесток по причине администра- | тивной прыти алданского ОИК'а и благодаря хронически пьяного состояния заведываю- g щего отделом снабжения Максимова. На одном из заседаний президиума ОИК'а Максимов заявил: — В этом году Союззолото забросило столько продуктов, что если будет суще- ствовать частный рынок, мы все не реализуем. У нас будет затоваривание. ° Президиум, не раздумывая долго, решил, что частный рынок на Незаметном со- Е вершенно недопустим. Соответствующими мерами через налоговую инспекцию в марте большой частным рынок—торговцы мясом, рыбой и овощами, продававшие продукты на 15 коп. с кило- грамма дороже СЗ, свернулся. Не осталось ни одной лавки. Результаты этого необдуманного мероприятия, ошибочного в условиях приисков, оторванных от населенных районов,—быстро сказались. Через три дня у мясных ла- вок СЗ выросли хвосты, а через две недели прииска пережили первый мясной кризис. В июле-августе, когда был голод, началась цынга. Больницы не могли вместить забо- левших, и рядом с больничными корпусами выросли палатки, в которых размещались цинготные. 'Осенью свою ошибку ОИК исправил, предоставив льготные условия желающим заняться торговлей продуктами сельского хозяйства. Осенью же Максимов был вычищен из партии и снят с работы. Но тяжелое по- ложение, в которое он поставил прииска, осталось, и продовольственный кризис поте- рял остроту только с установлением санного пути. На приисках имеется ^тарифицированное население — мелкие торговцы-ки- тайцы, содержатели столовых и просто уголовный элемент, от контрабандистов до содер- жателей притонов. Этой части населения продовольственные карточки не выдаются. За- крытие частного продуктового рынка вызвало котировку на «черной бирже» продукто- вых карточек. Цена на них доходила до 100 руб. Карточки похищали, продавали, по- лучали обманом, пускались на всевозможные ухищрения, чтобы получить продукты. Цена на продовольствие, продаваемое из-под полы, дошла до невозможных пределов: мука. 50 руб. за 16 кг., мясо 100 руб., рыба 80 руб. и т. д. Подобного продовольственного кризиса не было даже в первые годы существова- ния приисков. Наоборот, было такое время, когда продукты распределялись в принуди- тельном порядке. Зимой 1925 г. Якторг скупил у якутов огромное количество битой птицы и свежей рыбы. И то и другое якторговцы к весне распродать не успели. Тогда дичь и рыбу стали в обязательном порядке давать каждому, покупающему спирт. Спрос на. спирт у приискателей огромен. Скоропортящийся товар был распродан быстро. «Место нежилое»... — Алдан—место нежилое,—слышу я в бараке, в клубе, в конторе, в ОИК'е, в нрофорганах. — На Алдане человеку без спирту нельзя. Климат не позволяет,—об'ясшпот мне в один голос старатели. — Если б не спирт—ложись и помирай. Здесь место нежилое... —оправдывают служащие, свои регулярные «субботние» выпивки. Играет в карты на Алдане по меньшей мере половина населения. Служащие— в преферанс и девятку, русские рабочие в «очко», а китайцы—в какие-то свои замы- словатые игры. Играют ежедневно. Пьют, говорят, все. Во всяком случае пьет подав- ляющее, огромное, невиданное большинство. «Алдан—место нежилое...». В этой формуле заключается корень всех приисковых привычек. Раз место нежилое, раз кругом все пусто и мертво, то остается одно: спирт и карты, карты и спирт. Вредное, неверное понятие об Алдане, как о месте нежилом, 7 0 прочно внедрилось в психику даже тех, кто прожил там 2-3 года.