Сибирские огни, 1930, № 4

ются забойщики — неубранные пески не дают возможности кайлить дальше. Получается простой. Летом из одних шахт иески идут непосредственно на промывку, из других шахт выгружаются и оставляются для промывки зимой. Промыькя — примитивный, но единственный способ отделения золота от породы. В Трансваале, на Аляске, в Калифорнии, на Алдане—всюду золотые пески промывают водой. Золотопромывный прибор называется бутара. 'Она состоит из двух основных ча- стей: голова и шлюз. Голова—ящик, дно которого—грохот—сделан из толстого же- леза с дырками, величиною в полтинник. Шлюз—длинный, узкий ящик с невысокими стенками. Шлюз стоит наклонно, на дно его кладется деревянная решетка или плетуш- ка из прутьев. К бутаре но желобу подводится вода. В головную часть засыпается подвозимая в тачках порода, Один из рабочих же- лезным скребком ворошит песок и гальку. Крупную гальку сильной струей воды сбра- сывает к хвосту, а песок и мелкая галька проваливаются сквозь грохот. Здесь остатки гальки смываются водой и выходят из бутары, а песок и золото задерживаются на плос- кони шлюза. Для улавливания золота очень часто в головной части бутары помещается сукно или коврик. Два раза в день производится с'емка золота с бутары. При крупных хозяйских работах, где на добыче песков заняты тысячи рабочих, промывка на маленьких бутарах невозможна (на одной бутаре промывается количество породы, добываемое одним забойщиком). Промывка производится массовая, на особом приборе, называемом—кулибина, В сущности, это гигантская бутара, в которую заве- дена целая речка. Золотоносная порода на кулибину подвозится десятками лошадей и сваливается через люки в шлюз. Вода в шлюзе кулибины несется с головокружительной быстротой и с треском и грохотом тащит камни и гальку. В то время, как с бутары снимают граммы золота, с кулибины снимают килограм- мы. Разница в масштабах производства и в замене человеческого труда силой воды и лошади. Главный, волнующий момент к рабочем дне старателя—с'емка. Старательский участок прииска Нижне-Незаметного расположен по середине прииска. С одной стороны его тянется улица, с другой — расположены баня, пожарная часть и конный двор Союззолота. Первое, что бросается в глаза,—многие десятки вытянутых в одну линию во- ротов, точно таких, Которыми из колощев достают воду. Здесь в земле выбит штрек, длиною около километра и глубиною 8 метров. Этот штрек не имеет потолка. Он похож на длинный коридор, но без крыши. Сходство усиливается тем, что стены штрека вплотную обшиты тонким круглым лесом. Перпендикулярно основному штреку располо- жены небольшие штреки, оканчивающиеся забоями. В этих штреках низко, сыро и хо- лодно. Работают со свечами. В этой маленькой шахте, сделанной руками самих стара- телей, работает 200 китайцев и корейцев. От каждого ворота к бутарам проложены неширокие доски-выката. По ним в тач- ках отвозят породу, поднятую бадьями из штрека. Каждая артель напротив забоя имеет свою бутару. Подвозят породу на тачках двое, двое стоят на вороту, один подвозит по- роду из забоя к бадье, один кайлит, двое работают на бутаре. Восемь человек—обыч- ное количество членов артели. Коллектив в старательском деле необходим. Все бутары запломбированы. Утащить золото, не сломав пломбы, старатель не может. Шлюз бутары наглухо закрыт, и старатели не имеют представления о том, что у них на дне шлюза: чистое ли золото или сплошной песок. От этого рабочий день старателя похож на лотерею, розыгрыш которого—с'емка. Поэтому понятно, с каким волнением артель приступает к с'емке. Работы прекращаются. Ухо странно режет наступившая разом тишина. Из штре- ка, из забоев, с откатки собираются артели к бутарам. Смолкает шум. Не плещется в шлюзах вода, не тарахтят по выкатам таратайки, не грохочет галька в бутарах, не скре- жещут скребки. К бутаре подходит горный десятник, снимает пломбы. Откидывается верх бутары, вынимается решетка и коврик, В эмальированную или жестяную посудину бережно