Сибирские огни, 1930, № 4

Si мирал часами на вечерней тяге, не спал ночь и возвращался в воскресенье вечером В усталый, но довольный и освежившиися охотою, с добычею в мешке, с вымазанными =" грязью и тиной ичигами, с почерневшим, невыспавшимся лицом. В этот раз он не ушел на охоту. Ему показалось, что девушка, с которой он кру- g тил, в воскресенье побудет с ним подольше и они уплывут куда-нибудь на лодке вдвоем, g В субботу вечером он повидался с нею украдкой в саду и она неопределенно ска- £ зала ему что-то о завтрашнем дне. А когда настал этот завтрашний день, Василий стал | бродить по поселку, выжидая девушку. 0 Он вышел в послеобеденную пору на берег, постоял у перевоза; бесцельно по- < бродил по прибрежной гальке; несколько раз прошел мимо ворот того дома, где жила Л девушка. Но девушки нигде не было. Она не показывалась. Не дождавшись ее, Васи- g лий начал сердиться. Раздосадованный, пошел он по пустынной улице, сбивая носками начищенных £ ботинок дорожные камни. По пустынной улице навстречу ему шла Степанида. Они не видали друг друга и 2 столкнулись внезапно. Столкнулись лицом к лицу. Степанида, увидев Василия, поблед- о нела и как-то вся замерла, сжалась. Василий в первое мгновенье тоже оторопел и сме- ~ шалея. Он воровски оглянулся и, успокоенный пустынностью улицы, неуверенно сказал: s — Здравствуй, Стеша!.. Поправилась? Девушка приросла к месту. Она услыхала знакомый голос, вздрогнула и нагнула голову. Василий уловил, заметил ее смятение и справился. К нему вернулась обычная его уверенность. Его голос окреп: — Сердишься? Голова Степаниды, опущенная, словно в ожидании удара, быстро вздернулась вверх. Бледное лицо ее показалось вровень с лицом Василия. На бледном лице широко раскрытые в испуге, в изумлении, в колючем вопросе зажглись глаза. Они взглянули на парня. Василий встретился с этими глазами и растеряпно улыбнулся. И слова, ко- торые он хотел сказать, остановились у него в горле. Несколько мгновений простояли они молча друг против друга. Несколько мгно- вений Василий не мог отвести от бледного лица Степаниды и от ее взгляда—испу- ганного, безгранично изумленного и тоскливого. Преодолев смущение и растерянность, Василий сунулся торопливо в сторону, побагровел, сжал, сцепил челюсти. А девушка, вдруг сорвавшись е места, быстро прошла мимо него по пустынной, безлюдной, праздничной улице. 1У. Приезжий художник, Никулин, появился в расписном цехе. Живописец, старый расписчик Киреев, обучавший новую смену, снял очки в стальной оправе, подышал па стекла, вытер их цветным платком и протянул Никулину руку. — Мое почтение! Взглянуть на работу пожелали? Милости просим, глядите! — Ну, ну, погляжу!—густо дымя трубкой, подтвердил Никулин. — А трубочку-то спрячьте! На счет куренья у' нас не полагается. Воспрещено! — Ага!—ухмыльнулся художник и, примяв пальцем табак, с сожалением су- нул трубку в боковой карман широкой толстовки.--'-Оплошал, значит, я! — Оплошали!—засмеялся Киреев. Он засеменил ногами впереди художника и подвел его к длинному столу, за которым сидели ученики. Никулин перегнулся через чье-то плечо и стал наблюдать за работой. Ребята оглянулись на него, насторожились. У ребят были недовольные, встревоженные лица. Он смущал их. Но он не долго задер- жался возле них. Бегло посмотрев на работу, Никулин отошел в сторону. Вместе с ним в сторону отошел и Киреев. — Художник...—поделились между собою ребята.—Из городу специально вы- писали... Будет учить! — Кирееву перышко, значит, вставляют? - Значит!.. Киреев-то еще ничего! Вот мастер, он, ребята, закрутится! Мастер не любит, когда ему людей со стороны присылают!.. Обижается! Любит — не любит, а терпеть должен...