Сибирские огни, 1930, № 4

g Производственное совещание, на котором директор выступал с сообщением о 3 своей поездке, тянулось уже часа два, В обширной конторской комнате было тесно. Окна, раскрытые настежь, пропускали скупо вечернюю острую свежесть, которая с трудом боролась с накуренным, густым тяжелым воздухом, туго остановившимся в ком- g нате. Народу собралось много и среди других, изумляясь своим присутствием обычных по- g сетителей собраний, сидел Поликанов. Он пробрался поближе к столу президиума и g слушал Широких Андрея Фомича внимательно и молчаливо. Директор сразу заметил < его и несколько раз пытливо поглядел на него. Старик спокойно выдержал недоумен- 0 ные и слегка насмешливые взгляды рабочих. Старив был невозмутимо - сосредоточен, ,, ко всему приглядывался, все примечал и разглядывал. к Когда директор заговорил о плотине, он вытянул шею и сторожко наставил ухо. о Глаза его блеснули, и он невзначай кивнул головой, словно соглашаясь с чем-то и что-то | одобряя. Но сразу же спохватился, и снова стал сосредоточенным и невозмутимым, и: Заседали .уже давно. Стало душно и утомительно. Председателю послали пару ш записок с предложением сделать перерыв. Председатель повертел эти записки, сунул их 2 соседям, пошептался с тем, кто сидел справа от него, и с тем, кто был слева, поднялся § и радостно сообщил: — Так-что тут предлагают маленький перерыв... Давайте, товарищи, сделаем У минут на десять. Согласны?.. Во время перерыва Поликанов отошел к двери и прислонился к косяку. Тут нашел его Андрей Фомич. — Интересуешься, старик? Поликанов взглянул исподлобья на директора. — А что же мне не интересоваться? Я, можно сказать, вырос на этой самой фабрике... Ежли не мне интересоваться, то кому же в сам деле?.. — Я не спорю!—просто и дружелюбно сказал Андрей Фомич. Я ведь только к тому, что ранее не видал тебя на наших собраниях... — Ранее! Ранее я, скажу тебе, не касался... По пустякам тут разговору много было... А нонче захотелось мне послушать насчет того, как вы орудовать далее с фаб- рикой станете... И притом—насчет плотины... При Петре Игнатьиче, при старом хозя- ине, рвало же ее... ну, неустойка огромадная выходила... — От Петра-то Игнатьича, от старых хозяев, от капиталистов,—с трудом сдер- живая раздражение, громко сказал Широких, — от них такое мы, брат, барахло полу- чили, что хуже некуды!.. Поликанов искоса поглядел на директора и пожевал губами. — Этого барахла надолго хватить может!.. — хмуро выдавил он из себя. — На- долго ! — Видал, как на долго?.. — прищурил левый глаз Андрей Фомич. — Плоти- ну видал?.. — Плотина... конешно, изношенная она... — проворчал Поликанов,—годов-то ей много... — А всей фабрике мало? — II фабрика, что говорить, не новая... А все ж работать можно... Работаем, не- чего грешить. — Плохо работаем! — Как умеем... Поздно переучиваться. Поздно, голубок... Андрей Фомич заметил в глазах Поликанова злые огоньки, усмехнулся п ото- шел. Старик посмотрел ему вслед угрюмо и неприязненно. За председательским столом появились люди. Заплакала глухим звоном чашка, о которую председатель сосредоточенно и деловито стал колотить толстым цветным ка- рандашом. — Кончаем перерыв!.. Слово имеет товарищ... Поликанов не стад дожидаться конца заседания и ушел сразу же после перерыва. Над поселком висела сырая и зябкая тьма. Кой-где поблескивали лужи. Грязь звучно шлепала под ногами. Улицы были пустынны и безлюдны. Поликанов приостано- вился и стал прислушиваться. На пруду, у плотины, все было мертвенно тихо и непо-