Сибирские огни, 1930, № 4

— По-моему, все доказано. — Но он, ведь, не признается? — У нас здесь не суд. Заставим признаться. А кто она, свидетельница? — Моя жена. — Приведи на всякий случай. — Товарищ Карпюк, она у меня.... Павел вдруг закашлялся. Карпюк взглянул на него, на секунду приостановив свое нетерпеливое покачивание. — Она—дочь хозяина... бывшая,—с трудом сказал Павел. — А-а, слышал. Ну-ну, брат... — Она работница. Карпюк пожал плечами. — Она согласна выступить? — Я думаю,—да. — Интересно,—улыбнулся Карпюк.—Только, гляди, не наврет? По предложению Карнюка вход на собрание был об'явлен свободным. Первым, осоловело оглядываясь, влез Гугня. За ним влетел Васютка, в развевающейся ко- жанке. Гугня присел на кончик скамьи. Лицо его стало покорным и безразличным. Васютка обежал весь зал. Потрогал бумажки на столе президиума, кем-то нервно и мельчайше разорванные. Два раза прошелся мимо Тиши, не решаясь его окликнуть. Тиша сидел посеревший, неподвижным. Груда исписанных листов коробилась у него под локтем. Васютка уселся в первом ряду, оглянулся на Гугню, на дверь и притворно зев- нул. Перерыв тянулся слишком долго. Любопытство Васютки было уязвлено. Черный вихор Карнюка мелькал всюду. Гиллерт, привыкший видеть секретаря райкома за его огромным, рассохшимся столом, только теперь заметил, что у Карпюка немиого кривые нога, что он совсем мо- лод и серьезность его сочного рта скорее детская. Гиллерт заметил две-три дружеских, почти интимных улыбки, посланные вслед мятущейся фигурке Карпюка. — Когда он успел?—ревниво подумал Гиллерт. В зале заседания Карпюк увидел только сутулую спину Гугни да вопроситель- ные глаза Васютки. В коридоре, понрежнему, стоял густой шум. Карпюк взглянул на часы,—перерыв был на исходе. Сердито оттолкнув скамейку, загораживающую вход, Карпюк распахнул обе половинки дверей и крикнул прямо в гущу махорочного дыма, движений и голосов: — Товарищи, вход свободный. Мы начинаем. Он поймал хмурый взгляд Гиллерта и неясно улыбнулся. Когда Павел за руку втащил Эмму, в зале не было ни одного свободного места. Эмма прислонилась к стене. Ее повязка резко белела. По рядам пробирался Зайцев. В оттопыренной руке он бережно нес блок-нот. Клюкин, нривстав, ткьул пальцем чуть не в лицо председателю: — Справку! Дай справку! — Справки в конце заседания, три минуты,—деревянным голосом об'явил Гиллерт. Он посмотрел на переполненный зал почти с испугом. — Я прошу справку перед прениями,—настойчиво повторил Клюкин, выпрям- ляясь во весь рост. Зайцев добрался до трибуны и стащил фуражку. — Ты нам, товарищ Клюкин, мозги не пудри,—обратился он прямо к предзав- кома. Тот медленно опустился на свое место. — На этот раз тебе не доведется нас. обратать. Эдак, Зайцев торопливо залистал блок-нот. Страницы слипались и одна, хрустнув под непослушнызш пальцами, упала на пол. —- Обсудим, товарищи, всякие и всякие детали. Клюкин поставлен у нас заглав- ным человеком среди массы. Хорошо. Теперя: должно у него рабочее еамолюбие быть или